рано, потому что меня ждал лук со стрелами и кинжалы. Пришлось снова работать.
На закате мы с сестрами расположились на мягкой траве. Лисса задумчиво смотрела на север — туда, где, по моим представлениям, находились Снежные горы. Я невольно озадачилась. Уж не влюбилась ли наша Лиссандра?
От раздумий меня отвлек голосок Латты:
— Нилия, а правда, что ты можешь превратить обычный камушек в драгоценный?
— Правда, только есть риск, что при этом я полностью выгорю.
— Жаль! А что тогда ты можешь?
— Из дерева сделать камень и наоборот.
— Мне вот интересно, — вскинулась рыжая. — Ты почему тот знак не осмотрела как следует?
— Говорю же, сначала некогда было, мы выползня ловили, а потом я просто забыла об этом медальоне.
— Я тебя не виню! Во всем этот демон виноват! Нечего было свой знак оставлять без присмотра!
Йена очень выразительно посмотрела на меня, я округлила глаза, она кивнула в ответ. Наш мысленный диалог прервала Латта. Она сорвала цветок и принесла мне.
— Сможешь его каменным сделать, ну… или деревянным?
Я кивнула. Взяла в руки садовый колокольчик и чуток подумала. Вспомнила строение одного светлого речного камушка. «Котенок» обрадованно принялся за работу. Провела рукой над цветком. Ощутила тяжесть, а сестры ахнули. Я открыла глаза. В моей руке находилась точная копия садового колокольчика, выполненная из светлого камня.
Все девчонки по очереди подержали цветок, каждая тщательно изучила его.
— Дела-а, — протянула Тинара, а Латта добавила:
— А почему, когда ты людей лечишь, то у тебя от рук исходит золотистое сияние, а во время превращения его не было?
Я пожала плечами в ответ, а Йена предположила:
— Может, так происходит потому, что цветок не живой?
— Это с какой стороны посмотреть! — возразила ей Тинара. — Для травников все растения живые.
— Но для всех остальных живыми являются только люди и им подобные.
— А животных тогда к кому можно отнести? — озадачилась Латта.
— Когда я лечила кролика, то сияние тоже было, только слабое, — припомнила я.
Мы снова задумались, потом Лисса хмыкнула:
— В любом случае с таким даром не пропадешь! На худой конец, можно всякие каменные цветочки-листочки творить и продавать их на рынке!
Я представила эту картину и красноречиво скривилась.
Девочки засмеялись.
Когда мы стали расходиться по своим комнатам, я выловила в коридоре Йену.
— Ты тоже считаешь, что рыжая влюбилась?
— Я в этом просто уверена! Я так же себя вела поначалу, пока не поняла, что со мной происходит!
— То есть ты хочешь сказать, что Лисса еще не осознает, что влюблена в этого демона?
— Думаю, да. Более того, мне кажется, что нашей рыжей этот дуайгар понравился с самого начала. Вот она особо и не протестовала против поцелуя с ним.
— Мм…
— Надеюсь, что в академии она сможет отвлечься, — сокрушенно заключила Йена.
Мне оставалось лишь согласиться с ней.
На следующий день вернулись мои родители. Они собрали всех в библиотеке и поведали нам, что эльфийский Владыка, а также оба его советника были не довольны тем, что венца Мирисиниэль у нас нет. Родителям пришлось рассказать им про Смотрящих.
— Что? Как вы могли? Зачем? — заволновались тетушки, да и мы тоже.
— Успокойтесь, мы пока не сказали эльфам, что обнаружили Смотрящих, и просто прочли им послание, — пояснил батюшка, а матушка гневно добавила:
— Эти эльфы дали нам год для того, чтобы мы нашли Смотрящих. Только после того, как мы найдем венец, состоится обручение Нилии и Эльлинира.
— Так это же хорошо! — радостно воскликнула я.
