– Я с-спр-р-равлюс-сь!
– Тогда давай снизимся, здесь очень ветрено.
– Нас-с же увидят! И с-сообщ-щат батюш-шке! А в итоге мы получим т-р-рех р-разъяр-р-ренных др-р-раконов: папеньку, Ш- шайна и Вир-р-рта. Тебе оно надо?
– Нет, – мрачно отозвалась я.
Когда мы все-таки снизились, я увидела крутой склон. Над ним возвышался зубчатый гребень, за которым маячила туманная гряда гор, вершины их терялись в тусклых серых тучах.
Арри тяжело дышала и вяло махала крыльями, которые она все труднее и труднее поднимала вверх. Я заметила, как нелегко ей приходится удерживать равновесие. Упрекать подругу не стала, так как видела, как она измучилась. С тревогой смотрела на острые скалы, драконица тоже крутила головой, выискивая место, где можно было бы приземлиться. Спустя какое-то время боги сжалились над нами – впереди замаячил скальный выступ, довольно ровный, укрытый белым пушистым снегом. Арри с радостью бросилась к выступу, даже силы откуда-то появились. Мы пролетали над ним, ища место для приземления, но в этот момент сверкнула яркая вспышка. Я с визгом стала падать вниз. Сердце замерло, и я плюхнулась лицом в холодный, но мягкий снег. Резво вскочила и панически осмотрелась по сторонам. Недалеко от меня лежала Аррибелла в человеческой ипостаси, совершенно нагая.
– Арри! – направилась к ней, по колено утопая в рыхлом нехоженом снегу.
Девушка чуть приподнялась на локтях, из ее разбитого носа струилась кровь. Я скинула шубу, укрыла обнаженные плечи подруги и принялась ее лечить.
– Ты прости меня, Нилия, – понуро опустила голову драконица.
Я махнула рукой в ответ; потом скинула сапожки, но они оказались маловаты моей спутнице.
– Ты почему без одежды? – удивленно поинтересовалась я, помогая девушке застегнуть шубу.
– Я же недолетка. Мне нужно еще многому учиться, да и переоценила я свои силы сегодня, – грустно отозвалась Арри.
– Ты говорила, что уже летала раньше.
Спутница бросила на меня виноватый взор и ответила:
– Мы с мамой недалеко летали, и даже сегодня я ей солгала, сказав, что мы просто над лесом полетаем…
Я покачала головой и попросила:
– Сообщи своей матушке, где мы находимся. Я знаю, что вы можете ментально общаться между собой.
– Нет! – резко и неожиданно вскинула голову подруга. – Матушка одна за нами не полетит, а батюшка, узнав обо всем, рассвирепеет и посадит меня под замок. А потом и вовсе выдаст замуж за Леорвиля, а я его не люблю.
– Тогда как мы выберемся отсюда? – вскричала я.
– Мне всего лишь нужно поспать пару осеев, – уверенно откликнулась Аррибелла, поднялась на ноги и, дрожа от холода, поплелась вперед.
Я, покачав головой, последовала за ней. Снегопад все не прекращался, солнце клонилось к закату, ветер усилился. Я тряслась, будто осиновый лист по осени. На наше счастье, за очередным поворотом узкого прохода мы обнаружили пещеру. Не думая об опасностях, подстерегающих нас там, мы, стуча зубами, буквально вбежали в темное нутро.
– Вот бы костер развести, – мечтательно произнесла моя спутница, усаживаясь на каменный пол пещеры, – жаль, хвороста нет.
Я мрачно кивнула, оглядываясь по сторонам. Впереди клубилась неизведанная тьма, позади летали снежинки и выл ветер.
– А в замке начался званый ужин, – вздохнула Арри.
– И Шайн снова развлекает эту хмарную Шекреллу, – нахохлившись, добавила я.
– Почему ты не расскажешь брату о своих чувствах? – серьезно взглянула на меня Арри.
Я чуть опешила, но откликнулась:
– Меня всегда учили, что девушка не должна первой признаваться в любви.
– Глупость несусветная! Мне матушка рассказывала, что ее учили этому же. И в итоге она потеряла своего любимого.
– Янирра не любила Рронвина?
– Нет, но полюбила со временем, – мрачно поведала подруга. – У маменьки был возлюбленный из клана смарагдовых. Но она не решалась признаться ему в своих чувствах, а он ждал ее совершеннолетия.
– Не дождался?
– Дождался. Но мой дед, глава клана смарагдовых, к тому времени уже подписал соглашение с Повелителем. Пришлось матушке выходить за нелюбимого. Да и батюшка любил только родительницу Шайна, а с матушкой его связывал лишь долг. Хотя теперь
