подложить свою лопату к их принадлежностям.
Вернувшись в клетку, он получил очередной болезненный ожог от глифа молнии, когда он распахнул дверь и прыгнул на место, а потом аккуратно закрыл дверцу, чтобы она выглядела так, как будто ее никогда не открывали. Он обернулся и поднял руку, используя свою новую и лучшую отмычку, чтобы зацепить один из тумблеров прежде, чем положить ее в рот, плотно прижав к деснам.
Убийца полностью расслабился и отступил на место. Он прислонил лицо к железным прутьям и вдруг закричал, резко, и очень кратко, дабы просто всполошить гоблинов и предупредить стражу за пределами комнаты.
А затем он безвольно обвис в клетке, и всем, кто мог это увидеть, казалось, что Энтрери не более живой, чем монах в соседней клетке.
Всего лишь мгновением позже, Энтрери отметил, что один гоблин встал, и, с любопытством, озирается вокруг. Существо лягнуло спящего рядом с ним сородича, и так далее вниз по цепочке, пока не встало несколько тварей, гоблины почесали свои уродливые головы, указывая на все еще горячую кузницу, где работал дроу.
Группа направилась туда, оставляя следы от золы, которую рассыпал Энтрери, и осмотрелась по сторонам, пока один из них не заметил обугленные останки внутри печи. Потом они отшатнулись, падая друг на друга, дабы уйти с места преступления.
Они пошли за своими орудиями, за самодельным оружием, дабы применить его против любого незваного гостя, убившего ремесленника-дроу.
При звуке сумятицы вошли стражи темные эльфы, и, когда им показали место преступления, они позвали еще многих других.
Глядя через один полузакрытый глаз, Артемис Энтрери действительно наслаждался зрелищем, ибо дроу потребовали ответа от гоблинов. Он испугался только один раз, когда гоблины указали на Далию, пробормотав, что виновата она.
Однако именно в этот момент, одно из безобразных маленьких существ подняло лопату, которую заимствовал Энтрери. Оно обратило внимание на пятна на ручке, и когда оно стало осматривать кровь, лопата развалилась пополам, став самодельным копьем.
У гоблина в руке оказалось орудие убийства.
И возле места преступления были следы гоблинов.
Гоблины продолжали указывать на Далию, которая, казалось, ничего не знала о том, что происходит вокруг нее, но темные эльфы не обращали на них внимания.
Перебили их, и бросили в печь, одного за другим.
Энтрери удалось удержаться от кривой улыбки, когда он наблюдал за разворачивающейся бойней. Это была хорошая ночная работа.
- Возьми ее и беги! - Энтрери услышал, что один дроу крикнул другому.
Мысли убийцы пришли в смятение, ибо они, очевидно, говорили о Далии, и ближайшие два дроу, солдат и жрица, бросились к ней. Энтрери повертел отмычку во рту, думая, что ему, возможно, скоро придется ее использовать. Что-то происходит, какое-то волнение, какое-то напряжение.
Он мог бы использовать это внезапное отвлечение, дабы вырваться на свободу и убежать?
Он посмотрел на Далию и содрогнулся. Она, кажется, едва ли знала о нарастающем напряжении. Она просто сидела там, глядя в пустоту. Он не думал, что сможет убедить ее бежать вместе с ним, а если ему придется тащить ее за собой, то, он знал, что никогда не убежит от дроу.
Он посмотрел на приближающихся темных эльфов и принял окончательное решение. Возможно, он не сбежит, но он, безусловно, заберет нескольких дроу с собой в могилу.
Мгновение спустя волнения усилились, когда их источник, в виде огромного драука, появился в поле зрения.
- Ты должен быть со Жрицей Сарибель! - закричал на него один дроу.
- Молчать! - драук, Энтрери слышал, что его зовут Йеррининэ, прорычал в ответ. - Где гнусная дарсиёр?
- Она не твоя забота! - сказала жрица, стоящая рядом с Далией. – По приказу Жрицы Береллип!
