секрет Иглы Козы, и она разделила посох на две части.
Разделенное на две части оружие внезапно ее освободило, и ее голова откинулась вперед, ее лоб попал в нос Далии, оттолкнув женщину назад на пару шагов, и при этом не особо грациозном движении, Далия не смогла удержать равновесие, ибо ее посох разделился пополам.
Кэтти-бри скрежетала зубами, от явной мощи, содержавшей в оружии. Концы Иглы Коза болтались, не давая Далии схватить посох. Она пыталась забрать половины к себе, пытаясь соединить посох.
Потом она посмотрела на Далию по лицу эльфийки бежала кровь из ее разбитого носа, и Кэтти-бри не могла понять выражения ее лица.
Как только она непреднамеренно отпустила оружие, посох, напитанный темной энергией алтаря, связь Далии с Ллос уменьшилась. Совсем немного, но это отвело ее мысли от Кэтти-бри, и обвинения в смерти Эффрона, в голову начали снова пробиваться мысли о Дзирте и о спутниках, которых она знала, и о том морском путешествии, в котором они с Эффроном примирились.
Она думала о Дзирте, пытаясь зацепиться за это, но не могла, это воспоминание уходило от нее, сменяясь, и к ее удивлению, она внезапно поняла, что именно было для нее дорого.
Образ Артемиса Энтрери. Она слышала его слова, ей стало неожиданно комфортно, шепот направлял ее к лучшей жизни, далекий шепот надежды.
Далия испытала глубочайшее смятение, парадокс любви и ненависти, переплетенный вместе в течение ее жизни, сопровождающий ее в каждом сражении с каждым из ее любовников, а ее потрясение и пробудившиеся сомнения противостояли красной стене злобы.
Она вновь ощутила изнасилование Алегни, увидела убийство своей матери, и как она бросает со скалы младенца. Сзасс Тэм искоса смотрел на нее, ее умирающие любовники взывали к милосердию, которое она им не оказывала.
Кудахтанья Ллос встретились с рыданиями сломленной Далии.
Она не знала, что делать, голос, кричащий в ее голове, требовал снова напасть на Кэтти-бри, рана в ее сердце, говорила ей упасть и заплакать. Она споткнулась, отходя от стены, и повернулась, и, по-видимому, должна была уйти оттуда, должна была убежать от этой женщины, к которой был обращен ее взор, убежать от ужасной истины, себя и своей несчастной жизни.
Она побежала к выходу, к туннелю, ведущему к Кузне, но сразу остановилась, увидев рыжебородого дворфа, огромного варвара и умного хафлинга - других призраков, преследовавших Дзирта До'Урдена, других спутников, возвращенных к жизни для продолжения борьбы Дзирта против темной леди.
Против Ллос.
Против несчастной Далии.
Да, несчастной Далии, она знала, и она издала крик гнева пополам с сожалением, ну и с глубокой печалью, и она повернулась в правую сторону, к яме предтечи, и подумала прыгнуть в нее, чтобы прекратилась боль.
Она сделала быстрый шаг, но резкий голос в ее голове остановил ее.
Далия остановилась и развернулась, затем убежала в сторону единственного оставшегося выхода, входа в герметичный туннель, служивший проходом в покои Матроны Зирит.
Паутина разошлась перед ней, и она осознавала, что волшебная железная стена рассеивается, пропуская ее в нижние туннели, сохраняя ей жизнь, чтобы победить в другой раз.
Кэтти-бри смотрела мимо Далии, и увидела, что ее спутники вошли в камеру предтечи, но она уловила только отдельные образы. Она сфокусировалась на посохе, на Игле Коза и колоссальной энергии, сосредоточенной внутри оружия, вьющиеся завитки энергии, сражались с ней, так же как и Далия. Ее собственные стрелы-молнии Тулмарила образовали дугу, и бежали вокруг оружия, объединяясь с темной энергией алтаря, и в черной энергии жил дух Паучьей Королевы, поток сознания темной Демонической Королевы Пауков.
В том посохе Кэтти-бри слышали мысли Далии, телепатический обмен между эльфийкой и богиней.
