Тот, кто ходит сам по себе

Я фыркнул от смеха, но мой гомерический хохот вылился в мяуканье и фырчание, не более того. И было это воспринято вполне адекватно:

– Выгони его на улицу, а? Он щас нагадит, а я терпеть не могу кошачьего дерьма! Меня от него блевать уже тянет! – Мужчина неодобрительно помотал головой и показал мне какой?то знак, очень похожий на тот, который у нас называют «дуля». – Пошел на хрен отсюда, демон поганый! Вон! Иди, обгадь соседский дом! Можешь прямо в тарелку Мусану?лавочнику нагадить, я разрешаю!

Мужчина захохотал, закидывая руки на затылок, колдунья же медленно сползла с постели, подхватила меня на руки, поглаживая по голове, и, неодобрительно косясь на любовника, пошла из спальни вниз, по лестнице, к выходу.

Прижатый к голой груди вспотевшей красотки, я вдыхал запах пота и мускуса, думая о том, что нет худшего наказания, чем голодному видеть плод и не мочь его сорвать.

А еще думал о том, какими это средствами местные женщины так умело выводят волосы со своего тела – могли бы на Земле зарабатывать большие бабки, окучивая дамочек, не желающих выращивать буйные джунгли в зоне бикини. (Дебильное название! Тот, кто его придумал – полный осел !)

И зачем этой цивилизации идти по той же дороге, что и Земля, когда и без технического прогресса они очень даже здорово живут, – магические светильники сияют, как неоновые лампы, одежда не хуже нашей, притом экологически чистая, как и еда. Зубы у всех белые, будто нейлоновые, и кто там говорил о том, что в Средневековье все страдали мерзким кариесом и воняли, как ходячие кладбища бифштексов?

Все женщины, с которыми я общался, были эталонами красоты и здоровья! И тут же вдруг сообразил – да с кем из женщин я общался?то? С двумя, если не считать толстую повариху, у которой попер кусок мяса! А разве можно по двум женщинам, одной из высшего общества и другой – колдунье, магине, судить обо всех бабах параллельного мира?! Только слепой дурак станет рассуждать о том, как выглядит слон, потрогав его хобот, или… хм?м… другую часть тела. Нет, нужно вначале посмотреть на мир, на людей, а уж потом делать выводы.

Возможность посмотреть мир мне скоро предоставили, с поглаживанием спины, с настоятельным пожеланием приходить почаще и не обижаться на «злобного тупого дядьку, которого скоро погонят по балде суповой мешалкой, если он будет обижать таких замечательных полосатых котиков ».

Я согласился потерпеть этого «итальянского жеребца», а также выразил согласие приходить чаще – о чем сообщил протяжным стонущим мяуканьем – и отправился в ночь, чтобы добраться до своего дома и лечь в постель со своей дамой.

Да, комната в общежитии была моим домом, а молодая баронесса – моей… нет, не хозяйкой! Отвратительное слово: «Хозяин»! Только для животных и рабов, а я ни то ни другое! «Мы не рабы, рабы не мы!»

Подруга – вот как следует называть Амалию. Первая любовь, так сказать! Хм?м… любовь! Да еще и первая! А к кому – вторая? К какой женщине? К колдунье, что ли?! М?да?а?а…

Отрадно было думать, что теперь у меня есть «запасной» дом, в котором можно отсидеться, если что?то не заладится в университете. Мало ли как оно сложится, а каждый порядочный кот и мужчина должен иметь свой дом, в котором можно укрыться от штормов бурного жизненного моря.

И в этом доме обязательно должна быть радушная, добрая, любящая хозяйка – иначе это не дом, а поганая крысиная нора!

И тут я снова затосковал – вспомнил маму, папу – хорошо было у них дома! Раньше бы я сказал – у нас дома , но когда мне купили квартиру и я зажил самостоятельной жизнью – все изменилось. Да, что?то теряешь, а что?то находишь… закон жизни. Вездесущий, старый как мир.

И буквально через сотню метров я обнаружил еще порцию отвратительных, гадких приключений в виде стаи бродячих собак, молча наблюдавших за моим приближением.

Собаки были видавшими виды тварями, тощими, жилистыми. Не собаки, а волки мегаполиса, каменных джунглей, и глаза их светились извечной ненавистью ко всем представителям кошачьего племени, одним своим существованием отравляющим жизнь порядочным псам.

Не каждый день предоставляется возможность выместить горечь своего убогого существования на том, кого по определению ненавидишь больше всего на свете! Кот – вот законная и сладостная мечта каждого крепко стоящего на ногах пса! И некрепко стоящего – тоже.

О, этот ненавистный запах врага! Эти стоячие уши, которые так хочется откусить! Этот полосатый хвост, за который проклятого демона можно схватить, раскрутить и метнуть в зубастые пасти своих славных собратьев!