где вербовщики активно продолжали с ними работу, готовя кадры для засылки в наш тыл или для строевых подразделений Вермахта и СС.
Политрук Григорьев с батальоном «истребителей» и еще одним штрафным батальоном оставался в Заславле занимать оборону в оставшихся после июньских боев укреплениях Минского УРа и на старой госгранице (зоне заграждения) для прикрытия Минска с северо-запада. По мере фильтрации бывших военнопленных в Минске и комплектации подразделений в его распоряжение должны были поступать дополнительные силы. Задача, стоявшая перед политруком, была очень сложная. Необходимо было имеющимися в его распоряжении силами прикрыть линию фронта длиной около 50 км. Вначале думалось, что нашу участь облегчат ДОТы, но на рекогносцировке выяснилось, что их трудно, а иногда и совсем невозможно использовать по прямому назначению. Оружие и приборы наблюдения отсутствовали, связь, свет, вентиляция не действовали. Сильный мороз и глубокий снег мешали оборудованию позиций.
Мой же отряд, состоящий из бойцов «старой гвардии», батальона «истребителей», танкового батальона и артиллерийского дивизиона, группы авиаспециалистов и сводной роты пограничников на автомашинах, бронетранспортерах и трофейных танках, направлялся по автодороге Минск – Гродно. Нам предстояло, громя немецкие комендатуры и полицейские участки, пройти 164 км по территории, занятой противником, и ворваться в Лиду. Основная наша цель – аэродром Лида, находился с юго-восточной стороны, а железнодорожный узел и депо – в западной части городка. Среди «летунов» нашлось несколько человек, ранее там бывавших, они- то и помогли в определении путей подхода к аэродрому и остальным целям.
Глава 4
К своей цели мы двинулись с рассветом, через несколько часов после выхода отряда Сергея. На первом этапе нам требовалось разгромить гарнизоны вспомогательной полиции городов Ракова, Ивенца, Воложина и ближайших деревень к трассе Минск – Гродно. Для выполнения этой миссии, после захвата Ракова, отряд пришлось разделить на две части: одна во главе со мной шла на Воложин, вторая – на Ивенец. У второго отряда была еще одна задача. После совместного с партизанами разгрома полицаев в Ивенце они должны были оставить там сильную группу бойцов в качестве гарнизона города и для организации мобилизации местного населения, прикрытия наших действий со стороны Столбцов и Дзержинска.
Обойти Воложин по дороге на Лиду никак нельзя. Поэтому и пришлось озаботиться разгромом его гарнизона. Он состоял примерно из 300 польско-белорусских полицаев во главе с группой немецких офицеров, немецкой комендатуры и отделения гестапо. В свете минских событий немецким командованием гарнизон Воложина был усилен пехотной ротой и группой полицаев из гарнизона с. Вишнево. У них на вооружении было стрелковое оружие, трофейные ДП и «Максимы», несколько противотанковых орудий. Сказать, что город не готовился к обороне, сложно. Противником в каменных домах были подготовлены ДОТы, часть улиц была перекрыта колючей проволокой и снежными валами с подготовленными огневыми точками. Немцы выставили усиленные пулеметными расчетами полицейские посты во главе с немецкими солдатами на въездах в город, у гетто, казарм и комендатуры. У казарм под охраной часовых располагались автомобильные и орудийные парки, конюшни. Но сильный мороз сыграл с противником злую шутку – загнал его солдат в теплые помещения, так как даже в светлое время суток желающих мерзнуть на улице было мало.
В город мы вошли со стороны Молодечно по трассе Минск – Вильно. Снять закутанные в сторожевые тулупы посты на въезде в город, у баррикады на улице Пушкина и у мостов через реку Воложинку не составило труда. Дальнейшее было делом техники и опыта моих парней. Врагу противостоять танкам, крупнокалиберным пулеметам и хорошо подготовленной штурмовой пехоте было нелегко. Тем не менее он пытался это сделать, особенно когда понял, что ничего, кроме смерти, ему не предложат. Тяжелый бой завязался за комендатуру, отделение гестапо и казарму, где оборону держали немцы. Мои бойцы накачку получили заранее, еще в Минске посетив еврейское гетто и лагеря для военнопленных, так что особенно не церемонились. Через несколько часов все закончилось и над зданием, где размещалась комендатура, взвился красный флаг. Из еврейского гетто было освобождено около 3500 жителей города и близлежащих сел. Больше 200 человек из них попросилось в мой отряд. Я был этому только рад. Из них была сформирована гарнизонная рота во главе с одним из моих раненых сержантов.
Пришлось выделять силы и для удара по Вишнево. Оставлять сильный гарнизон противника у себя в тылу ой как не хотелось, а делить отряд еще на несколько частей – тем более. Тем не менее вынужден был это сделать. Особо напрягаться не пришлось. На свою беду, немцы, получив сигнал о нападении на Воложин, выдвинулись сюда на помощь. В районе Севятевичи их автоколонна попалась «на зубок» моим танкистам и мотострелкам. Итог был очевидным…
