протянул Дмитрию папку. – По результатам анализа методом генетической дактилоскопии, Алленария Артахова не является дочерью Сергия и Златы Артаховых. Вот так. Кровное родство лишь по линии Маринаты, кстати, она умерла от потери крови, и неизвестного лица.
– Вот тебе и монашка, – удивилась Эми. – Уважаю. Значит, она не внучка Нирры?
– Биологически да, но фактически – никто, подчёркиваю, никто не отберёт у неё право на родство. Юридически она Артахова, это я к вопросу о наследстве, – Гош отпил из кружки и посмотрел на Демона.
– Первая девочка? – спросил Дмитрий.
– Младенец нескольких часов от роду умер от отравления смеси немиротацина и гаростида в равных пропорциях. В простонародье, материя блуждающих.
Как Демон и предполагал, в гибели девочки без призраков не обошлось.
– Анализ ДНК показал, что погибшая также не имеет родственных связей с Сергием Артаховым, лишь со Златой Артаховой, – добавил Гош.
– Ни фига себе, – буркнула Эми, полностью отражая точку зрения Дмитрия. – Что это за мужик, раз ему любая баба чужого ребёнка за своего выдаёт?
«А ведь Нирра была права, – подумал Демон, – без проверки никак».
«Докажи, – говорила она, – докажи, что ты мой внук или что ты достоин называться им, – и, прищурившись, спрашивала: – Разницу объяснить?»
– Вторая привязанная монахиня?
– Ничего интересного, – вздохнул друг. – Митириада Тиоховна Ерофеева. Умерла в возрасте шестидесяти четырёх лет, от диабета. Согласно монастырскому уставу и в отсутствие других пожеланий похоронена у стен обители около полутора лет назад. После трагической гибели мужа и сына приняла постриг и прожила в монастыре около двадцати семи лет. Монастырю отошла её двухкомнатная квартира в Творогове, это посёлок городского типа южнее столицы, – пояснил Гош. – Других претендентов на жилплощадь не было и нет. Никаких протестов и судебных исков. Кад-арт – цоизит. Официальных хвостов нет. Кто и зачем установил привязку, неизвестно, – закончил отчитываться Гош.
Дмитрий вывел на экран файлы с делами и начал рассказывать. Стараясь обосновывать каждое слово сухими фактами, он не мог не заметить, как скептически на него смотрит Эми и как… совсем не смотрит Гош.
– Я ничего не поняла, – капризно протянула девушка, сморщив хорошенький носик – Кто кого должен убить? Где похоронить? И вообще, пси-сила – это ограничитель или мотиватор? Ты противоречишь сам себе, причём на каждом шагу.
Демон, не обращая внимания на вопросы сотрудницы, не сводил взгляда с друга.
– Гош? – когда пауза затянулась, спросил псионник, – твоё мнение?
– Не знаю, – ответил друг. – Закономерности не выводят из трёх случаев.
– Четырёх, – раздражённо поправил Демон.
– Всё равно.
– Ладно вам, – заметив напряжение между мужчинами, сказала Эми. – Каждый имеет право на своё мнение. Демон, ты, кажется, что-то говорил про приложения. Что в них?
– Я не смотрел, – честно ответил Дмитрий.
– Так давай, – девушка повела плечами.
Он демонстративно развернул экран к помощникам и открыл папку. Приложения состояли из двух документов: некой теории об оболочках и «Утилизации тел».
– Ну вот! И нечего было изобретать велосипед, – Эми отвернулась.
Специалист пробежал первые несколько строк глазами и вздохнул, хотя надлежало бы радоваться. Теория об оболочках некоего профессора Сорокина Б. М. как раз раскладывала по полочкам жизнь после смерти псионников, а конкретнее – направление скопившейся в них энергии.
– Вы как хотите, мальчики, – подала голос девушка, – а мой рабочий день закончен. Я намереваюсь свалить отсюда. Кто со мной? – ни Гош, ни Дмитрий не проронили ни слова. – Ну и ладно. Указания на завтра будут?
– Да. Найти тело Павла Бесфамильного.
– Как? – изумилась Эми. – С радаром по округе бегать прикажешь?
