«Я бы его за ухо укусила». – Сглотнув, Александра постаралась сосредоточиться на готовке.
Стол рыжая накрыла в гостиной – небольшой, круглый, с белой скатертью и строгой посудой из темного стекла.
– У нас прям романтический ужин, – хмыкнул Кирилл, открывая бутылку красного вина. – Сюда бы еще розу поставить. Кстати, чего-то я к тебе завалился с пустыми руками, – поздно покаялся он. – Надо было тебе хоть колбасы купить. Или там костей каких…
Без глупых шуток он, видимо, не мог. Только Алекса уже и злиться на него не могла.
– Я тебе что, собака? – нахмурилась она, ставя на стол бокалы. Ее гормоны продолжали вытворять что-то странное и наперебой шептали, что обстановка как нельзя лучше подходит для соблазнения.
– Ты – нет, а вот котенка я бы покормил. Чего он такой зашуганный? Ты его всю ночь гоняла, что ли?
«Какое, на фиг, соблазнение? Опомнись!» – Алекса залпом выпила сразу полбокала и мысленно велела себе успокоиться. Не хватало только, чтобы к шуточкам Охотника прибавились подколы про ее нимфоманство.
– Кто-то котят гоняет, а кто-то – девиц по парку, – не удержалась она от шпильки, подавляя вспышку ревности. Все же успела заметить каким взглядом Охотник пялился на бюст той истерички. Алекса допила вино и со вздохом покачала головой: ей до тех пышных форм как до небес на четвереньках.
– Вы там тоже неплохо отжигали, – последовал ответ.
Оказалось, что можно сидеть за красиво накрытым столом, в романтической обстановке и соревноваться в остроумии. Однако чем больше вина они пили, тем менее напряженной становилась атмосфера.
Зато Кир расслабился и вместо отпускания острот стал рассказывать какие-то забавные истории из оперативных будней, а Алекса вспомнила милый тост.
Вторую бутылку они допивали на брудершафт. Причем предложение поступило как-то сразу от обоих. И на тот момент показалось забавной идеей.
– Эй, будь со мной нежной, – попросил Кирилл. Алекса молча закатила глаза, показывая, что подобные шуточки у нее уже в печенках. И пригубила вино, показавшееся вдруг слишком крепким. Настолько, что голова слегка закружилась. А может, от того, что губы парня коснулись ее губ? Алексу словно прошило насквозь высоковольтным разрядом. И она, плюнув на все, обхватила Кирилла за шею. Бокал бесшумно упал на светлый ковер и покатился, пугая котенка.
Алекса невольно то ли вздохнула, то ли простонала, когда Кирилл чуть прихватил зубами ее нижнюю губу.
В какой момент Алекса очутилась у него на коленях, она не поняла. Обычно прохладная кожа вся пылала в тех местах, где ее касались пальцы Кирилла. Губы уже болели от поцелуев, но требовали еще и еще. Когда с них полетела одежда, она и не помнила, и в какой-то момент просто поняла, задыхаясь, что почти полностью обнаженная прижимается к груди Кира, целуя его лицо, шею, плечи. Тот, впрочем, не отставал в своих ласках – несколько грубоватых, но безумно приятных. И девушка то крепко – до боли – обнимала его, цепляясь за плечи, то отстранялась, прогибая спину и требуя новых ласк. Его пальцы скользили по ее телу, и каждый раз, когда с губ Алексы срывался тихий стон, Кира словно молнией пронзало, и напряжение в его теле становилось все сильнее.
Алекса не могла остановиться. Не хотела. И Кирилл разделял ее желание.
Казалось, они оба вот-вот переступят ту черту, после которой уже никто не сможет остановиться.
И все же Кирилл нашел в себе силы, чтобы отстраниться первым, чтобы прошептать:
– Кажется, плохая идея – пить вместе, да?
– А разве Охотник не должен всегда быть наготове и не терять головы? – Алекса, обхватив его за шею, тесно прижалась, чувствуя, что Кирилл очень даже «наготове». Сквозь тонкую ткань шорт это ощущалось особенно остро.
Романтическая идиллия моментально куда-то испарилась.
Кирилл аккуратно убрал с колен замолчавшую тотчас Алексу, и в его прикосновениях больше не было и намека на нежность.
– Откуда? И как давно? – задал он всего два вопроса, стоя у окна и глядя в темноту.
В лицо Охотников знал довольно ограниченный круг магов, еще меньше вампиров и уж совсем ничтожная доля людей. Алекса в число знающих не входила.
– Года два примерно. – Поняв, что придется говорить правду, рыжая мысленно отрезала свой болтливый язык. И на всякий случай подвинула руку к вилке. Если вдруг Охотник решит, что от нее надо избавиться. – Дядя намекнул. А я догадалась. Ну, тогда… – Она не договорила – он и сам понял.
Кирилл продолжал молчать и смотрел в окно с таким видом, будто созерцал нечто, доступное только его взгляду. Тем не менее Александра не обольщалась и чувствовала, как внутри все сильнее дрожит натянутая невидимая струна. Кроме желания, ею владел
