Подходящая винтовка нашлась не очень далеко от дома – в магазине неподалеку от площади Гагарина. Она называлась «Хатсан-65бт» и, по словам продавца, являлась одной из самых мощных пневматических винтовок на российском рынке. Продавец уверял, что она легко пробивает оцинкованное ведро, а стрелять ворон из нее можно на дистанции до ста метров. К тому же она была десятизарядной, а одной закачки баллона хватало на шестьдесят выстрелов. Правда, и стоила она дороже многих нормальных ружей, но они не очень подходили для нашего острова, да и покупать их я пока не имел права. Так что я приобрел винтовку, насос к ней и пять коробочек пуль. Продавец был столь любезен, что показал мне, какую планку надо отвернуть, дабы добраться до винта, регулирующего мощность выстрела, а то сейчас она установлена на минимум, согласно требованию закона.
В этом же магазине нашлась походная баня в полной комплектации, то есть с печкой. Не хватало только камней, но на моем острове они дефицитом не были. А то ведь с наступлением холодов приходилось греть воду для мытья на двух поставленных рядом маленьких туристических печках. Это было и долго, и неудобно.
Вернувшись на остров, я приступил к изготовлению нормальной циркулярки. Почему я начал делать это там, а не в Москве?
Даже до появления на острове соседки я старался побольше работ производить там, потому как времени все равно было некуда девать, а уж сейчас – и подавно. Сидеть в Москве, когда все можно сделать на острове и Катя будет рядом? На такие подвиги меня совершенно не тянуло, тем более что все необходимые и даже не очень инструменты в прошлом уже имелись.
Циркулярку я сделал из дисковой пилы, освободив ее мотор от всего лишнего и привернув к дюралевому листу с прорезью для диска. Потом водрузил все это на массивный стол, сделал над ним навес от дождя и снега, а спереди и сзади вкопал в землю П- образные стойки с рольгангами, сделанными из водопроводных труб, чтобы удобно было пилить длинные и тяжелые брусья. Потому как в силу весовых ограничений переноса пиломатериалы придется заготавливать на месте.
Когда моя пила заработала, Катя пришла в восторг и заявила, что сдачу в эксплуатацию подобного чуда техники надо отметить торжественным ужином. Мол, она знает, как по-особенному приготовить мидий, так что сейчас ими займется, а я пусть пока разведу большой костер.
И начала раздеваться.
– Ты что, собралась нырять за ними? – испугался я. – Сейчас же ноль градусов, того и гляди пойдет не то снег, не то дождь.
– Разумеется, сами они на берег почему-то не вылезают. Да не волнуйся ты, я закаленная, с шестьдесят восьмого года и аж по девяносто пятый регулярно в проруби купалась! К тому же у меня есть робкая надежда, что некий прекрасный юноша не даст окончательно замерзнуть бедной старушке, когда она, вся дрожа, выйдет из пены морской.
Пока она это говорила, процесс раздевания был закончен – естественно, полностью. Катя схватила нож, авоську и бегом кинулась к бухте. Прыгнула, без брызг вошла в воду, а я начал стаскивать в кучу обрезки лесопильной деятельности.
Когда Катя вылезла и, стуча зубами, прибежала к палатке, костер уже вовсю горел. Она попыталась устроиться поближе к огню, но я без разговоров сгреб свое бледно-синее сокровище в охапку, внес в палатку, сгрузил на спальный мешок и, взяв махровое полотенце, начал изо всех сил ее растирать.
– Ох, – стонала Катя, не пытаясь, впрочем, мне как-то препятствовать, – извращенец! Я-то, глупая, надеялась, что ты будешь греть меня несколько иным способом.
– Иным тоже буду, но сначала надо этим, так что терпи.
Впрочем, первым не вытерпел я. Эта чертовка ухитрялась под моим полотенцем принимать столь соблазнительные позы, что я не выдержал и, не доведя процесс растирания до конца, отшвырнул полотенце, скинул рубашку, выпрыгнул из джинсов и начал согревать ее именно так, как она и хотела. Причем, что удивительно, эффект оказался даже лучше, чем от полотенца.
Потом я оделся, Катя накинула на плечи армейскую плащ-палатку, и мы вылезли к костру.
– Не замерзнешь? – на всякий случай поинтересовался я.
– Согреешь! – безапелляционно заявила дама. – Зачем зря стараться, надевать что-то, если его все равно с минуты на минуту придется снимать?
И, вывалив десятка два мидий на стальной противень, поставила его на угли. Скоро от ракушек пошел пар, и их створки начали раскрываться. Немного подождав, пока они подрумянятся, Катя сняла поднос с углей, стряхнула с него мидий в большую миску и сообщила:
– Кушать подано, мой принц.
Действительно, приготовленные таким образом мидии оказались куда вкуснее, чем вареные. Они были быстро съедены, я подбросил в догорающий костер несколько поленьев, чтобы было на чем готовить следующую порцию, и мы полезли в палатку «греться».
В общем, торжественный ужин удался – и мидий, и дров, и сил хватило как раз на три сеанса.
