Но сейчас от его сдержанности не осталось и следа. Он хотел голову мародера.
И он ее возьмет.
– Но ведь надежнее… – раздался в наушнике голос одного из подчиненных.
– Хватит, – остановил его Расул. – Просто прекрати это, хорошо? Это мой трофей, я возьму его.
Ненависть в сердце его мешалась со страхом. Он помнил, как действовал тот кяфир – без тени страха. А его взгляд! Даже шайтаны, захватившие поверхность, не имели в глазах сотой доли того безумия и ненависти, которую почувствовал воин ислама. А у него было хорошее чутье на такие вещи: отчасти благодаря этому он все еще жив.
Расул нежно поглаживал затвор СВД. Подарок халифа верно служил ему на протяжении двадцати лет. Из этой винтовки моджахед убивал и неверных, и шайтанов. И сейчас мародера ничего не спасет.
К тому же кяфир все равно идет на «ДК Энергетиков». И пусть помешать воинам ислама захватить переход Нельсон не сможет, так приятно будет, если он не дойдет.
Снова глухо хлопнула винтовка. Пуля распахала дерн, оставив за собой глубокую борозду.
– Руки выпрями себе, сука отмороженная, пока я их не оторвал! – заорал в голос Нельсон. Слышали его или нет – дело десятое, орал он, чтобы разогреть себя.
Положение было патовым. Мародер не мог достать исламистов, исламисты не могли достать его. Разве что если кто-нибудь из них не забросит гранату. В траншею. За тридцать метров.
У них там есть отличники боевой подготовки? Смешно.
– Аллаху акбар! – раздался крик одного из нападавших, видимо, накрутивших себя до потери чувства реальности. Этот же крик окончательно развеял все сомнения Нельсона по поводу того не стал ли он жертвой залетных бандитов. Просто уж слишком по- дилетантски они действовали для исламистов, которые, как ни тяжело было это признать, были хорошими бойцами.
Может, тот, который очертя голову бросился вперед, решил поскорее встретиться со ждущими его в раю гуриями? Или у него просто сдали нервы?..
Мародер не стал разбираться. Совместив яркую красную точку прицела с корпусом бежавшего воина ислама, Нель несколько раз подряд выжал спуск. Исламист споткнулся и упал, пытаясь зажать ладонями рану, из перебитой артерии на полметра фонтаном брызнула кровь.
И тут же мародер бросился на дно траншеи: радикалы обрушили на его позицию настоящий шквал огня. Пули распахивали жесткую землю, гром двух автоматов и хлопки снайперской винтовки заглушили все остальные звуки.
Секунду спустя сверху, прямо на грудь Нельсона, упала граната.
– Аллаху акбар! – раздался в гарнитуре Расула крик одного из его подчиненных, Умара. Через секунду изрешеченное тело упало на землю.
– Он убил Умара! – заорали в один голос бойцы.
– Умар стал шахидом, – ледяным голосом ответил Расул. Он не испытывал никакой привязанности к этим людям и готов был врать через слово. Как наверняка и его дядя, всегда ставивший выше всего достижение своих целей. Вот и к бойцам Расул относился как к инструменту. – Достаньте этого кяфира!
Двое оставшихся в живых воинов ислама высунулись во весь рост и стали длинными очередями поливать канаву, в которой прятался мародер. Расул громко рассмеялся, представляя, как тот сейчас трясется от страха и молится своим лжебогам, и снова приник к окуляру оптического прицела.
Один из моджахедов подбежал поближе к канаве и забросил в нее гранату.
Сердце бешено заколотилось. Первое биение – пальцы руки в резиновой перчатке смыкаются на ребристой поверхности, второе, третье – замах, четвертое – рука разжимается и граната летит прочь из траншеи по крутой параболе, тело выгибается так, чтобы ущерб от осколков стал минимальным, руки рефлекторно закрывают голову.
Взрыв. Осколки со свистом пронеслись высоко над головой. Сверху раздался громкий крик на два голоса. Мародер почувствовал то, чего почуять никак не мог, – резкий запах толового дыма.
Отбросив фантомные ощущения, он нащупл цевье и рукоятку автомата, вынырнул из канавы и едва не получил полю в голову от снайпера. Зато успел заметить другое – два распластанных тела. У одного грудь буквально нашпигована осколками, у второго рана всего одна, зато какая – панорамное стекло маски пробито, а лица попросту нет.
