Заклятие «абсолютного холода» требовало не только большого расхода Силы – но и точности в нацеливании. Я погладил кончиками пальцев обработанную защитным каучуковым составом поверхность дверцы, прошептал несколько слов и дал осторожный мысленный посыл.
Один из стержней внутри дверцы с хрустом распался на мельчайшие частицы – швейцарская сталь не выдержала понижения температуры до абсолютного нуля и последовавшего затем короткого и точного удара Силы. Я вновь вербализировал магическую формулу, стараясь не промахнуться… хрустнул, рассыпаясь металлическими песчинками, второй стержень.
Шаги приблизились и стихли. Оно здесь. Прямо за дверью в дальнем конце комнаты.
Третий стержень распался ледяной пылью… четвертый… неужели успею?
Дверь со скрипом распахнулась – и я обернулся.
Я ожидал новых чудовищ – но на пороге в черном прямоугольнике пустоты стояла совсем юная девушка, лет тринадцати- четырнадцати на вид. Черноволосая, темноглазая, угловатая, очень худая, в каком-то древнем легоньком хитоне. Она смотрела на меня без злобы, с едва уловимым упреком.
Что за дьявольщина? Здесь не было ни людей, ни Иных, я же проверял!
Я повернулся к сейфу, торопливо повторяя заклинание. Ручеек Силы полыхнул в Сумраке, как электрический заряд.
Пятый из семи стержней замка распался. Я чувствовал эманацию смертельного холода, прошедшую сквозь толстый металл дверцы сейфа. Если мои пальцы окажутся слишком близко к объекту в такой момент – их не спасти никакому целителю.
– Ур-габа, шнунн-э-дарабх! – мелодичным голосом воскликнула девушка у меня за спиной, – Ур-дар-Энлиль, шам дин и Нинурт!
– Да-да… я тоже рад тебя видеть.
Понятия не имею, что за язык. На мгновение я снова повернулся к ней – чтобы увидеть, как из вскинутой ладони девушки словно опустились плети Тьмы. Сизая холодная пелена Сумрака заходила волнами. Я приготовился отразить удар – но удара не последовало.
И я нацелился на шестой стержень, прошептал заклятие…
Промахнулся. Трещина пробежала где-то глубоко по внутренней стенке сейфа. Надеюсь, заказ не пострадал!
Посреди комнаты закрутился медленный водоворот. Новый звук донесся откуда-то из его глубины – и ледяной пот заструился по моим вискам: то было низкое утробное рычание, подобного которому я не слышал никогда в жизни. Каждый волосок на моем теле встал дыбом. Что-то поднималось из глубин, с нижних слоев Сумрака. Что-то искало меня. Я задавил в себе желание немедленно бежать прочь.
– Ур-дар-Энлиль, – торжествующе добавила девчонка, – аш-шар, гардам-ла!
Шестой стержень распался на крошечные стальные льдинки.
Краем глаза я видел, как мертвенно-бледное зарево заполнило комнату, заглушая свет луны. С хрустом посыпались оторванные доски паркета, и массивная кровать со скрипом поползла в сторону, словно игрушечная. Начавшаяся в Сумраке буря прорывалась в физический мир.
Я скороговоркой отбарабанил заклятие, изо всех сил надеясь не промазать.
Промазал.
Пол под ногами дрожал, словно мимо проносился товарный поезд. Я пытался разглядеть что-либо в клубящемся мраке, но увидел только длинный изогнутый силуэт в центре водоворота. Что-то живое. Но постойте, разве в Сумраке есть какая-то жизнь, кроме синего мха?
Сейф у меня под ладонями ходил ходуном – и последняя попытка расколоть седьмой стержень была чем-то вроде выстрела наудачу.
Мне повезло. В ледяной вспышке последний запирающий стержень обратился в мерзлую пыль, и крышка со стуком открылась.
Уже чувствуя, как пол осыпается подо мной в бездну, я выхватил из глубины сейфа коробку из папируса и отступил в коридор. Девчонка с усмешкой смотрела мне вслед, а посреди комнаты – на том месте, где я сражался с африканскими идолами, – возник оживший кошмар.
Круглая подвижная пасть, опутанная сеткой слюны, усеянная рядами зубов – острых, как иглы. Покрытая уродливыми шишками голова. Широкая глотка судорожно сокращалась, словно репетируя заглатывание. Сверкающими кольцами втекало в спальню длинное тело. Червь. Слепой, голодный червь. От пасти до кончика хвоста его пробегали волны магического огня – и в короткий миг
