– Ты хоть не подставил себя с этим оружием? – озабоченно уточнил Везунчик.
– Ты меня, старого дурня, за кого держишь? Там следаки на него с завидками косились, а я сказал, что для особой группы сталкеров мне оно нужнее. Короче, все чин-чинарем, не переживай. Ну что, торговая душа, – повернулся хозяин к Чили, – совсем ожирел со своими делишками? Это тебе не сталкерить по Зоне!
– Знаешь же, Михалыч, что со сталкерством мне вечно не везло… – Жора потупился. – А вот торговля, как оказалось, мое всё!
– Сколько тебе времени нужно, чтобы заказ выполнить, торгаш? – Квашня привычно хохотнул.
– Дело в расчете, а времени много не займет.
– Вот тогда сразу и забирай, – оживился Страж. – Тут даже с лихвой должно быть. В дело пустишь, пора уже из лавки на торговый дом переходить и бизнес разворачивать. А я потом еще «от друзей» тебе добавку подкину, главное – с предстоящей задачей разобраться без проблем.
Перед Жорой на столе разложилось, сверкая желтизной, пять килограммовых золотых слитков, внушительным саквояжем горбилась хирургическая аптечка, а в нескольких контейнерах переливались дорогие и редкие артефакты.
– Ого! – глаза Чили поползли наверх. – И правда, с лихвой!
– Это золото, да? – как ребенок подскочила Катерина. – Сколько всяких побрякушек из него сделать можно…
– Вот как вернусь, обязательно тебе какую-нибудь цацку притащу! – торжественно пообещал Везунчик.
– Смотри! Я тебя на слове поймал! – хихикая, многозначительно подмигнул сталкеру Квашня. – И мне принеси чего-нибудь дельное.
– Дельное? – Страж задумался. – Есть для тебя дельное, Михалыч! Вот прямо сейчас есть! Держи! – выудил он из ранца серебряную фляжку со спиртным. – Я ж так и не научился пить, но твои советы помню. Уже восемь лет как храню ее! И даже ни разу не открывал. На всякий случай держал…
– Это что, еще до-Судного розлива, что ли?! – поразился Квашня. – Не выветрилось, не? – он с трудом открутил крышку и принюхался. – Коньяк? Армянский?
– Он.
– Так что ж ты мне тут голову чаем с пирогами морочил, обормот молодой?!
Все находящиеся на кухне весело расхохотались.
Ночь уже привычно быстро опустила на землю черную накидку. Среди растянувшихся по небосводу туч бриллиантами искрились звезды. Но на горизонте еще угадывалась тускнеющая полоса малинового заката. Вставшие лошади всхрапнули, выбивая ноздрями заметные струи пара. На траве отражал небесные фонари легкий налет инея. Едва-едва подкралась середина весны, но ночи еще стояли прохладные.
Квашня, давший команду управляющему повозкой Мирону на остановку, с кряхтением спрыгнул, потоптался на месте, вдохнул свежесть, тянущуюся от недалекой Чащобы, и воскликнул:
– Ну все, приехали, удальцы! Здесь и досвиданькаться будем. Вон она, ферма твоего клиента, Жора, в полукилометре. Так что вы с Мироном езжайте, разгружайтесь там, а мы тут пообнимаемся пока, да я Везунчику пару советов успею дать…
– Н-но! – дернул вожжами понятливо кивнувший Мирон, передав хозяину увесистый многозарядный «Вепрь» и широкий поясной патронташ. – Мы быстро.
Лошадиные копыта дробно застучали по грунтовке, груженая повозка, раскачиваясь на ухабах, заскрипела стыками жердей и быстро растворилась в темноте. У недалекой фермы вспыхнула пара факелов, послышались приветственные возгласы, взволновались сторожевые псы. Квашня, вглядывающийся вдаль, кивнул и повернулся к Везунчику.
– Ты это… Возвращайся, ага? Недолго мне осталось – я чую…
– Ну что ты такое говоришь, Михалыч? – попытался прервать сталкер старого учителя, но тот цыкнул:
– Столько лет уж прошло, а ты так и не научился молчать и слушать старших! – он опустил ненадолго голову и сделал вид, что внимательно рассматривает охотничий карабин. – Я ж сказал – чую! А с чуйкой моей ты знаком. Так вот, не сможет Катька одна удержаться, чтобы не обидел ее кто, понимаешь? Ей защитник нужен… Молчи! – гневно остановил Квашня новый порыв Стража. – Молчи и слушай. Я понимаю, что работа твоя занимает почти все время, и не навязываю Катьку в жены! Хотя она глаз-то на тебя и положила… Лишь прошу защитить ее от бед. По силам тебе это! Я буду не я, если не прав… Не может Армада не понимать, что у вас, ее служителей, и своя жизнь должна быть хоть в малой толике! Хочет уберечься от ненужного вмешательства сама? Так пусть раскинет мозгами своими механическими, раз так! Вы же не мясо какое, пушечное, для нее, а защитники! А раз не подумала еще, так
