Монстры Лавкрафта (сборник)

желание водить ручкой по бумаге. Пока я нахожусь на значительном расстоянии от города, его влияние ослабевает. В этом отношении я чувствую ужасающую свободу от признанных законов пространства и времени. В силу вступили новые законы бытия, а я могу лишь беспомощно за этим наблюдать.

В интересах других людей я принял меры предосторожности, чтобы скрыть свою личность и точное местонахождение этого ужаса, с которым ничего нельзя поделать. Кроме того, я приложил все усилия, чтобы раскрыть существование и природу этого ужаса. Как бы то ни было, и мои мотивы, и мои действия имеют здесь наименьшее значение. Они отлично известны существам, которые шепчут в высоких комнатах старого дома. Они знают, что я пишу и почему я это пишу. Возможно, они даже направляют мою ручку рукой, ставшей их продолжением. А если я когда-нибудь захочу увидеть, что находится под этими черными одеждами, то смогу быстро удовлетворить свое любопытство, просто взглянув в зеркало.

Мне нужно возвращаться в старый город, потому что теперь у меня не может быть другого дома. Но я не смогу добраться туда тем же способом, и когда я снова войду в этот мир снов, то войду через такие ворота, которые никогда не пересекал ни один человек… и никогда не пересечет.

Банка с солью Джемма Файлз

Не знаю, кто там ее спрятал,
Кто мне подсказки эти дал,
Чтоб я пошла после заката
По этим спутанным следам.
Кто посылает эти сны,
Где звон утопленных колоколов
Звучит с далекой глубины,
Как хор фантомных голосов?
Лишь знаю я, что я иная
И отличаюсь от других,
Ведь в этом мире я чужая,
На шее жабры – дело в них.
Глаза пронзило жгучей болью —
Я превращаться начала,
Повсюду пахнет морской солью
И гнилью с илистого дна.
Пока же мерзость вырытой канавы
Окутывает слизью Землю всю,
Левиафан, великий царь морской державы,
Врата откроет в сумрачную глубину.

Случилось то, чего сильнее я боялась
Еще пред тем, как банку ту открыть —
Мои по крови братья в море искупались
И на далеком дне впредь будут жить.
И чье бы имя я ни называла
В сгущающейся вязкой темноте,
Вечное эхо лишь сильнее стало,
Раскалывая камни до костей.

Черная, как яма, от края до края Говард Уолдроп и Стивен Атли

I

В начале весны данное письмо было направлено ученым, исследователям и членам Конгресса. Позже его растиражировало огромное количество газет и журналов, как в США, так и за их пределами.

Сент-Луис, территория Миссури, Северная Америка

10 апреля 1818 года

Я заявляю, что Земля полая и пригодна для обитания изнутри. Она содержит множество твердых концентрических сфер, лежащих одна в другой, и открыта у полюса от 12 до 16 градусов. Я готов поставить свою жизнь за истинность этого утверждения и предлагаю исследовать эту полость, если мир согласится поддержать меня в этом предприятии. Джон Кливз Симмс[56] из Огайо, бывший капитан пехоты.

N. B. У меня имеется готовый к печати труд о законах материи, в котором представлены доказательства вышеупомянутых положений и различных явлений, а также раскрытие «Золотой тайны» доктора Дарвина.

Мое условие – покровительство этого и нового миров. Я завещаю его моей супруге и ее десяти детям.

В качестве своих защитников я выбираю доктора С. Л. Митчела, сэра Г. Дэви[57] и барона Александра фон Гумбольдта[58] . Мне необходимы сто отважных спутников, чтобы выступить из Сибири в конце лета с северными оленями на санях по льду Северного моря. Я обещаю, что мы найдем теплые и богатые земли, изобилующие полезными ископаемыми и животными, а может быть, и людьми, как только минуем 82 градуса северной широты. В следующую весну мы вернемся. Дж. К. С.