Он ответил не сразу, и у меня в животе заныло.
– Я не знаю, малыш. Если Босс позовет меня обратно, я могу только ослушаться, но ненадолго.
Я зажмурилась от боли в груди, сознавая, что это как раз то, с чем нам когда-нибудь придется столкнуться.
– Босс еще не звал тебя обратно?
– Нет. – Рот помолчал, роняя поцелуй на мое голое плечо. – Босс вроде как позволяет большинству из нас шастать туда-сюда, если только мы не нужны ему для каких-то срочных дел. Пока я хожу у Босса в любимчиках, мне ничего не угрожает.
Это не очень-то обнадеживало.
– Но я думала, что Босс недоволен тобой.
– Босс всегда недоволен, – ответил он. – Но одно дело, когда он недоволен, и совсем другое – когда ты наживаешь врага в его лице.
Я приняла его слова близко к сердцу, но не могла себе представить, чтобы Рот вечно ходил у Босса в любимчиках.
– Не волнуйся об этом, – сказал он, возвращаясь к моим волосам. Я почувствовала, как он распределил распутанные пряди на три части. – Сейчас это не самая большая из наших проблем.
Я фыркнула.
– Что верно, то верно. Но я не могу не думать о том, что однажды ты… просто исчезнешь.
– Я хочу, чтобы ты запомнила то, что я сейчас скажу. – Он положил подбородок на мое плечо, и, когда я повернула голову, посмотрел на меня сквозь густые ресницы. – Ничто в этом мире или внизу не разлучит меня с тобой. Ничто, Лейла. Это обещание я никогда не нарушу.
Глубокое, сильное чувство откликнулось во мне.
– Я даю тебе такое же обещание.
Густые ресницы опустились, прикрывая его глаза.
– Правда?
– Да. – И это была еще не вся правда. – Я никому не позволю разлучить нас, даже твоему Боссу.
Рот усмехнулся и, подняв голову, запечатлел поцелуй на моей шее.
– Мне нравится, когда ты такая воинственная. – Он опять взялся за мои волосы. Повисло недолгое молчание. – Когда я рухнул в пучину, то уже не чаял выбраться оттуда. Я подумал, что Босс либо не захочет спасти мою счастливую задницу, либо попросту забудет обо мне.
Я закусила нижнюю губу. Рот всегда с сарказмом говорил о своем житье в преисподней.
– Не знаю, как долго я там пробыл. Внизу время движется иначе, – продолжал он, переплетая пряди волос. – Не могу сказать, что это было приятно. – Сухой смешок вырвался у него. – Если честно, я чуть не рехнулся, но ты меня спасла.
До меня не сразу дошел смысл его слов.
– Как это?
– Легко. Я думал о тебе. Только о тебе, больше ни о чем. – Его голос прозвучал тихо, и мое сердце сжалось от боли. – Я вспоминал то время, когда мы были вместе, и, как ни безумно это прозвучит, но думал и о том, что ты там, наверху, с Зейном.
Я поморщилась. Неужели от этого могло быть легче?
Помолчав, он ответил на мой невысказанный вопрос.
– Сознание того, что ты в безопасности и, в конечном итоге, счастлива, делало мое существование более или менее сносным. И я знаю – знаю точно, – что Зейн, не раздумывая, отдал бы за тебя жизнь. Наверное, до сих пор готов это сделать. Так что за тебя я был спокоен. И это помогало, когда… ну, когда становилось совсем невмоготу.
Комок застрял у меня в горле.
– Как бы мне хотелось стереть то время, что ты томился в огненной яме.
Костяшки его пальцев терлись о мою спину, пока он заплетал косу.
– Ты уже это сделала.
Комок в горле разбух еще больше.
– И я хочу, чтобы тебе больше никогда не приходилось жертвовать собой.
– Я ни на секунду не жалею о том, что сделал.
– Знаю, – прошептала я, закрывая глаза. Мне не сразу удалось найти правильные слова. – Ты знаешь, как я отношусь к Зейну. Это никогда не изменится. Даже при том, что сейчас он, скорее, толкнет меня под машину, чем заговорит со мной, он навсегда останется дорогим для меня человеком. – Я замолчала и глубоко вздохнула. – Я уже говорила тебе раньше. Я люблю Зейна, но
