«ПСИХИАТРИЧЕСКАЯ БОЛЬНИЦА».
Как только активная фаза зеро-проектов закончилась, стартовал «Марс-500».
Поселенцы с трудом понимали психологов. С аборигенами было еще хуже. Контакт между аборигенами «Марса» и аборигенами «Венеры» наладить вообще не удалось. Люди говорили на разных языках. Процент совпадения лексики настолько мал, что не обеспечивал понимания. При отправлении корабелы говорили на русском.
А с расчетами и формулами проблем не возникло. Аборигены разных «планет» знали математику на уровне выпускника хорошей советской школы или чуть лучше. Вот вам и люди-инопланетяне.
Есть еще несколько проектов, о которых я даже заикаться не буду. Жить все-таки хочется. Там картина еще печальнее. Боюсь, до людей-инопланетян мы просто не доживем. Расклады и прогнозы на ближайшее будущее очень пессимистичны. Мы уже сейчас все больше и больше не понимаем друг друга. И математика тут бессильна. Как-то так.
Почему-то вспомнилась утренняя пятиминутка и разговор с главным.
– Семен Михайлович, я же просил сказку. А вы! Что мне теперь со всеми этими зеро-проектами делать?
– Что хотите. Устал я сказки рассказывать. Правительству – сказки, пожарным – сказки, санитарной службе – сказки, а в управе вон сегодня вообще соловьем заливался. Надоело. Каждый требует или откатов, или взяток. Вот и приходится Баяном прикидываться.
– Чем же я заслужил такое доверие?
Он пожал плечами:
– Не знаю. Наоборот – не заслужили. Вам нельзя доверять, вы же всех нас тут обманули. Не знаю.
– ?
– Вы же профессиональный математик. Мне Васильев рассказал, какие вопросы вы девушкам задавали, как формулы читали в ТеХе, едва глянув на экран, как придуривались. Он подслушивал у двери. Говорит, у вас фундаментальная школа.
– Да какая уж там школа! Просто давнее увлечение. Родители – физики. В доме полно было учебников и справочников. Потом друзья из крупнейших технических вузов. Так уж сложилось. Надо было соответствовать. Вот я кое-что и читал…
Он повернулся к сейфу, открыл его и протянул мне пухлую серую папку.
– Держите. Тут все наши официальные проекты. Все, над чем мы работаем. Написано доступно и простым языком. Должно пригодиться. Если что будет непонятно – звоните. Можно ночью.
Я поблагодарил и положил папку на колени.
– Так что вы про нас напишете?
– Правду. Только еще не знаю какую. Что-нибудь придумаю во славу российской науки. Не в первый раз.
Он улыбнулся и снова глянул в окно.
– О, нам обеды несут! Пойдемте в столовую.
Опять видеть Иру?!
– Нет-нет, мне пора! Я уже засиделся! Завтра утром текст сдавать!
– Жаль. Мы ведь и на вас обед заказали. Ну ничего, с собой возьмете. Дома покушаете. Готовить, наверное, некогда будет.
– Спасибо, не надо. Я найду, что поесть.
– Опять непрофессионализм. Что же вас всему учить приходится! Репортер не хочет узнать, чем питаются на объекте? Вам же об этом писать. Даже не думайте отказываться.
– Спасибо.
– Пойдемте, я вас провожу.
– Стойте! А ваше фото? Дайте хоть пару кадров сделать!
На крылечке, когда я уже расслабился, Семен Михайлович решил помянуть старое:
– Морозец! Хорошо! Самое время по коньячку вдарить! Пойдемте, вы обещали!
Упс! Правая ладонь инстинктивно нырнула в карман с бумажником. Я прикинул, сколько у меня денег. На одну рюмку, может быть, и хватит, если без закуски, да кто ж одной рюмкой удовлетворится?!
– Семен Михайлович… А чего вы так улыбаетесь лукаво?
– Отставить калькуляцию! Пошутил я над вами, Дмитрий, пошутил. У нас в институте сухой закон. Я сам не пью и сотрудникам запрещаю. К тому же поблизости нет ни одного приличного ресторана. Так что расслабьтесь.
