Неделя пролетела незаметно. Каждое утро я приезжал в офис, и начиналась круговерть – обсуждения, планерки, беседы. Тестировать игры мне тоже давали, но чаще спрашивали совета. Инга держалась дружелюбно и явно была ко мне неравнодушна, но что-то мешало сблизить дистанцию.
Постепенно все привыкли, что я ношу на шее большие наушники и надеваю их иногда даже в самые напряженные моменты – вот до чего я обнаглел. На немой вопрос я объяснил, что релаксирующая музыка помогает мне сосредоточиться, и с тех пор мне уже не нужно было слушать предсказания, запершись в туалетной кабинке.
Гадальная книга по-прежнему исправно давала советы. Но теперь они были все менее конкретными. Последний четкий совет прозвучал, когда у нас возник спор с самим Говоровым. Он размахивал руками, дышал коньяком, я точно знал, что он не прав, но совершенно не представлял, как ему возразить. Тогда книга ответила классикой:
«Робот должен повиноваться всем приказам, которые дает человек, кроме тех случаев, когда эти приказы противоречат Первому Закону».
Я рассудил, что из всех законов первый – это прибыль для компании. И поступил по-своему. Но постарался обставить это максимально корректно, потому что следующий совет книги призывал быть мягче:
«– Помни, дитя, мы учимся не железной пляске Вестероса, пляске рыцаря, рубящего и молотящего. Нет. Это будет танец Браавоса, танец воды, быстрый и внезапный. Все люди созданы из воды, ты это знаешь?»
Но все чаще мне приходилось мучительно додумывать, что же имелось в виду. Вот, например, книга сообщала мне:
«– …взгляни на эту игрушку, – сказал Форд Зафоду. Они стояли у звездного багги апельсинового цвета с черными солнцеломами по бокам. Собственно, звездными такие кораблики назывались по ошибке – они могли лишь прыгать от планеты к планете. Но в изяществе линий им нельзя было отказать. Рядом с багги разместился лимузин длиной ярдов тридцать. Создавая его, конструктор, казалось, преследовал одну цель – заочно уморить от зависти любого, кто только взглянет на его детище».
Как это понять? Я размышлял над бредовым предсказанием почти сутки. А затем вдруг сообразил, какая из фраз больше врезалась в память: «Конструктор, казалось, преследовал одну цель – заочно». Заочно! Это решало все мои застарелые проблемы. Я пошел и честно поговорил с деканом нашего факультета. Объяснил ему ситуацию, рассказал про работу, он отнесся с пониманием и разрешил мне перевестись на заочное отделение. Я обложился учебниками и в первый же вечер с удивлением понял, что после прекращения пустой студенческой болтовни, зевания и просиживания джинсов на дневных институтских скамейках моя учеба стала в разы эффективнее.
Или вот в пятницу, когда мы с Ингой пошли в бар, к нам подсел пьяный парень, потихоньку стал невнятно шипеть разные гадости про «все бабы суки» и поглядывать при этом на Ингу, в общем, мешал разговаривать и вообще нарывался. Вероятно, мне следовало хорошенько двинуть ему в рыло, как учили поступать в таком случае все фильмы и книги. Нет, я совсем не мастер бокса, но этот дурак был в таком состоянии, что все равно ничем не смог бы мне ответить. Я спросил у плеера, как мне быть, и получил ответ:
«Язон пожал плечами и погладил чешуйчатое чудовище.
– Рогонос, – сообщил механический голос. – Одежда и обувь не защищают. Убей его.
Послышался резкий хлопок, и запрограммированный на звук холостого выстрела рогонос упал на бок».
На первый взгляд казалось, что плеер советует затеять драку в пятничном баре. Признаться, я надеялся, что он меня, наоборот, отговорит от дебоша. Еще немного поразмыслив, я решил, что термин «рогонос», вероятно, объясняет причины его сегодняшнего алкоголизма и ненависти в адрес женщин. А основная идея совета, вероятно, заключалась лишь в первой фразе? Я пожал плечами, похлопал чудовище по плечу и вежливо, но решительно отбуксировал рогоноса через весь зал к гардеробу – он и не сопротивлялся. Там я прислонил его к стенке, он тут же стал сползать на пол, но это была уже проблема гардеробщика с охранником – больше мы с Ингой этого господина не видели.
