– А как же твои слова, что со старыми-малыми воевать западло? – вскинулась она запальчиво.
– А где здесь старые-малые? Ты? Я? То-то же. И потом, ребенку без тебя, может, и лучше будет. А бабушку определим в дом престарелых.
– Ты… ты… – заперхала. – Часу не прошло, пластинку сменил?! Коз-з-зел!
Хотела броситься на него и – в морду, в морду… Но качок, шедший справа, предупредительно ухватил ее за плечо.
Так что пока она не поймет, как обезопасить ребенка, флэшку уничтожать нельзя. А что можно? Наталья валялась на кровати и перебирала мысли.
Несомненно, она все скажет, ничего не скроет – если дочь попадет к ним. Но лучше об этом не думать, не думать. Не думать. Нина Васильевна – человек надежный, умелый. Спрячет.
Допустим, ребенок спрятан. И проклятая флэшка уничтожена. Но координаты местонахождения дочери с бабушкой из памяти не выкинешь, как ни старайся, гипнотизер на раз-два вычислит. И конец. Как сделать так, чтобы вычистить из себя координаты? Она не знает. Потому что никак.
Куда ни кинь – всюду клин. Проиграла.
Что бы она ни говорила Ботанику – не поверит. А поверит – лишь гипнотизеру. И будет прав, между прочим.
Девятого июля с утра ее повезли в институт. Александра Давидовича в джипе не было, надежда уговорить его таяла с каждой минутой. Качки сидели по бокам с равнодушными непробиваемыми лицами, словно не люди вовсе. Полное ощущение – везли на казнь.
«И как меня через проходную протянут, интересно? – лениво подумала. – Сдадут? Не сдадут?»
Ее нагнули, накрыли пледом. Наталья воспрянула духом – не сдали, тайно провезли! Выше нос, надежда умирает последней!
Но радовалась недолго. Провели ее прямиком к биологам в психотронный кабинет, усадили в знакомое кресло. Она в нем сидела уже – в январе. «Неужто копию мозга снимают? Пипец! Жалко, что не Женькина бригада, хоть бы одно знакомое лицо…» – подумала, отключаясь. Ребята работали споро, на разговоры не отвлекались.
Спустя час очнулась. Голова трещала, будто гребнем мозги прочистили. В принципе, так оно и было. Наблюдала сквозь смеженные веки, как оператор подписывает бумажку на стальном коробе: «Петрова Наталья, 9 июля».
Что теперь? Гипнотизер? Он, проклятый. Кого привлекут, интересно? Лысому колдуну – директорскому выкормышу и представителю конкурирующей организации – Ботаник вряд ли доверится.
«Наверное, отвезут обратно в усадьбу, дознавать там будут», – обреченно подумала. Но ошиблась – пределы института джип не покинул. А доставил к родному корпусу.
Александр Давидович восседал в кресле и насмешливо наблюдал, как она заходит в кабинет. Потерянно шагает к столу. И снопом валится в радушно предложенное кресло.
– Что ж вы меня прошлый раз не в машине вывезли? Через проходную заставили… а если б схватили? Из-за пропуска? «Жучок» в нем, да? – вместо «здрасте» излила на него претензию. Ярость бурлила, того и гляди польет через край. И ладно, если одной лишь патокой его обрабатывать – заподозрит подвох. Толика горечи, сдобренная справедливой злостью, не помешает. – И следили потом! Фу, как низко!
Он заржал.
– Ну и выкинула бы пропуск, в чем проблема? Наталья, может, снова вернемся на «ты»?
– Давай! – выдавила улыбку. «Мягче, мягче! – стучало в мозгу. – Мужик еще пригодится!»
Две копии мозга за полгода, анекдот… Зря тогда Леха в январе кучу денег выбросил, знать бы – не делали б. Две! Копии! За полгода! Неудачники – так во всем.
Стоп! В измученном мозгу забрезжила идея. Пока толком не сформированная, но уже такая пузатенькая… перспективная! Наталья приосанилась и стрельнула глазами в сторону кобры. Мол, не забывай, с кем имеешь дело – с красивой женщиной.
– А у меня к вам предложение…
– Как! Уже? И кольца купила? – схохмил он.
Наталья фыркнула и не нашлась, что ответить. Покраснела.
А идея-то – супер. Теперь главное – грамотно ее воплотить. Не испортить.
– Вы… ты! Ты все равно ведь мне не поверишь, что ни скажу, верно? Ну так вот – я предлагаю конкретное дело. Дай мне три дня – и я восстановлю программу. И телепортирую в доказательство кого скажешь. Но только не спрашивай, как я это сделаю, и про
