Это был третий или четвёртый мой «острый» заказ… К счастью, бой с духом проклятого предмета прошёл как по маслу и без особых затрат сил, вопреки расчётам моего похитителя. Меня «приняли» на выходе из комнаты, где состоялся бой. Стрелка со снотворным впилась в шею, и проснулся я уже в какой-то лаборатории. К счастью, вивисектор оказался не в курсе моих физических возможностей, а потому, едва оклемавшись от снотворного, я выбрался из клетки и встретил этого любителя научных изысканий, зажилившего сотню тугров на нормальную систему наблюдения, ударом разводного ключа по затылку. Дальше было дело техники. Уложить мёртвого хозяина лаборатории на стоявший там же прозекторский стол, зафиксировать в приваренных к нему стальных кандалах… ну, и воспользоваться лежащими на стойке инструментами для пущего антуража.
Куда сложнее было притащить в эту лабораторию Холла. Но и с этим я справился, благо, заряженные снотворным стрелки нашлись в одном из шкафчиков со всяческой химией. Кто бы знал, как я намучился, пока незаметно (!) дотащил старика до дома вивисектора и запихал его в клетку. Вот вроде и мелкий он, и худой, как щепка, а весит зараза… тьфу!
— М-да уж. А в клетку-то зачем? — Со вздохом спросил Ким, когда я замолчал.
— Так для лучшего усвоения урока, разумеется. Зачем же ещё? — Пожал я в ответ плечами. — Я в той лаборатории, для наглядности, ещё и кровушкой вивисектора стены побрызгал… не хватило. Пришлось томатным соусом картинку «дорисовывать». Зато с тех пор, как Холл увидел меня входящим в лабораторию в кожаном фартуке и с пилой для ампутаций в руках, у нас с ним полное взаимопонимание и тотальное уважение…
— Точно, тотемный. — Со вздохом констатировал старший Касим. А когда я вопросительно на него взглянул, пояснил, — у всех одержимых имеются некоторые… не отклонения, нет… свои особенности психики. Духи ведь мыслят иначе, чем люди, и без последствий слияние таких разных разумов не проходит. Тотемные же… в подавляющем большинстве своём-хищники. И как у всякого хищника, отношение к жизни и смерти у них насквозь прозаическое, что мы и наблюдаем на твоём примере. Уж поверь, обычный одиннадцатилетний мальчишка, совершив убийство, точно крышей поехал бы, чего у тебя не наблюдается… — Тут взгляд Кима упал на мёртвое тело, и он уточнил. — Ну, почти.
Глава 4
Наследство и наследники
Хорошо хоть не забыл добавить, что моё «почти» укладывается в рамки обычных для тотемников особенностей. Ну, а то, что голос при этом у Кима был чуть неуверенным, можно списать на неоднозначную ситуацию, в которой мы оказались, благодаря Тейго Бора… Хотя-я… кого я пытаюсь надурить, а? Да и черт с ними. Можно подумать, мне есть какое-то дело до того, кем считают меня двое одержимых…
А вообще, надо успокоиться. Судя по опять проснувшейся болтливости, я не настолько хорошо себя сейчас контролирую, как мне того хотелось бы. С другой стороны, у меня есть все основания нервничать, ведь не каждый день такие вот подставы случаются… хм.
Избавившись от тела научника, мы с Неем вернулись в пещеру, где Ким уже потрошил рюкзак. Бросив на меняя короткий взгляд, старший Касим вытащил из него пару коробок-«самогреек» и всучил их нам с Неем. Покосившись на побледневшего младшего Касима, я покачал головой и, отобрав у него еду, отконвоировал беднягу в соседнюю «камеру», по дну которой бежал весёлый ручей.
— Умывайся. — Я кивнул, указывая Нею на ручей, и, не дожидаясь пока тот приведёт себя в порядок, вернулся к нашей стоянке. Эх, опять лапша… ну, хоть с мясом, и то хлеб. Хм… Рыбки хочется. Пусть не радужной форели, но хоть завалящего карпа! О, а ведь в долине я видел озера… И там точно должна водиться рыба. Решено. Как выдастся свободная минутка, схожу на рыбалку!
Так, понаблюдав за лениво ковыряющимся в своей порции Неем и сам заправившись горячей лапшой, я и отправился спать, мечтая о рыбном дне… опять котом, разумеется… А ещё надо будет как-нибудь пошарить в лагере Бора: может быть они прихватили с собой мои вещи? Или у Кима спросить… с Неем? Ней… Младший Касим, кажется, никогда ещё не видел смерть так близко… Близко? Мысли путаются… близко… далеко? Со-он…
Я покрутил головой и, поднявшись с пледа, с наслаждением потянулся. Нет, все-таки какое это наслаждение… Уркнув от удовольствия, я поймал на себе любопытно-насмешливый взгляд Кима… Переход… Недовольно покосившись на испортившего все удовольствие одержимого, я вздохнул и отправился к ручью, приводить себя в порядок.
