Тот ответил: «Понимаете, я всегда очень сильно отличался от своего брата. Я был хитрым, ленивым, всегда пил и сильно гулял с женщинами'.
'Хорошо, — сказал святой Петр. — Мальчики — это мальчики. По крайней мере, вы заработали это право — гулять с женщинами. Тогда ты заслужил вот это'. И он дал ему ключи от машины немного поменьше. Два брата уже собирались сесть в свои машины и ехать, когда один из них начал страшно смеяться. Другой спросил его: 'Что смешного? Почему ты смеешься?' И тот ответил: 'Я только что видел викария, который ехал на велосипеде'.
Вы всегда сравниваете и в этом находите наслаждение. Сравнение дает вам чувство и ощущение того, спереди вы или сзади. Вы всегда чувствуете себя позади того человека, у которого есть Роллс-ройс, зато вы спереди человека, который сидит на велосипеде, и это чувство сравнения дает вам точное представление о том, где вы находитесь.
Вы можете отметить себя на карте, но это неправильный способ того, чтобы узнать, где вы находитесь, потому что вас нигде нет на карте. Эта карта иллюзорная. Вы, где-то выше карты. Никто не находится спереди от вас, и никто не находится сзади. Вы в одиночестве, вы необычайно уединенны. Вы уникальны, вы уединенны, вы едины. И нет никого другого, с кем вы могли вы соревноваться и сравнивать.
Вот почему люди очень боятся погружаться внутрь — потому что они движутся в свое уединение, в котором все разделение исчезает. Все части исчезают, все возможности определения того, где вы находитесь, также исчезают. Все карты иллюзорны; эта политика, эта культура, это социальное общество — все это исчезает. Внезапно вы находитесь в диком пространстве вашего бытия и не знаете, где вы.
Именно это случилось. Вы чувствуете себя потерянными.
Вот что я называю началом медитации, началом вхождения внутрь вашего бытия. Не пугайтесь, иначе вы снова станете жертвами ваших снов. Войдите смело, с мужеством, со смекалкой. Если вы понимаете меня, это несложно. Здесь нужно всего лишь понимание.
Конечно, вы никогда не сможете понять, где вы. Вы сможете понять, кто вы, но вы никогда не сможете понять, где вы, потому что 'где' всегда соотносится с кем-то другим. 'Кто' — это ваша природа, а 'где' — это относительно.
И теперь, впредь, не будет мостов, которые будут соединять вас с прошлым, и, естественно, также не будет мостов, которые будут соединять вас с будущим. Прошлое ушло, а будущее еще не наступило. Прошлое просто память, а будущее — не что иное, как надежда. Прошлое — это просто относительное, а будущее — это просто сон. И то, и другое ушло. Вы будете жить в настоящем, и настоящее настолько обширно, что вы будете потеряны в нем, как капля воды теряется в океане.
Будьте готовы к этому. Будьте готовы раствориться, будьте готовы уничтожиться.
Ум будет стремиться к прошлому, но ясность находится там, где вы есть. Все это игры, игры языка.
Я слышал одну историю. Один англичанин путешествовал по Соединенным Штатам и обратился к одному жителю Дикого Запада: 'Какая у вас замечательная страна, какие у вас красивые женщины, большие города, но у вас нет аристократии'. 'Нет чего?' — спросил американец. 'Нет аристократии'. 'А что это такое?' — спросил американец. 'Ну, понимаешь ли, — сказал он, — это люди, которые никогда ничего не делают. Их родители никогда ничего не делали, и чьи прародители также никогда ничего не делали. Их семьи всегда ленились'. 'О, — сказал американец, — у нас есть такие, но мы называем их бомжами'.
Когда вы называете кого-то аристократом, это выглядит величественно, а когда вы называете кого-то бомжем, внезапно вы падаете с вершины Эвереста в глубочайшее ущелье, которое только возможно. Но аристократы — это и есть бомжи, а бомжи думают о себе как об аристократах.
Я слышал, что два бомжа разговаривали друг с другом. Они сидели в ночь полнолуния и болтали. Первый сказал: 'Кем бы ты хотел стать в своей жизни?' Другой ответил ему: 'Мне бы хотелось стать премьер-министром'. Первый сказал: 'Что? Неужели у тебя нет никаких амбиций в твоей жизни?'
Бомж, который мечтает стать премьер-министром... У бомжей есть свои приоритеты и ценности.
Если вы посмотрите на ваш прошлый опыт, каков он, это лишь игра языка. Кто-то говорит, что он брамин, потому что общество признает четыре класса. В Индии брамины — это высшая каста, а шудры — это низшая каста. Теперь такой кастовой системы не существует нигде в мире, она существует только в Индии. Естественно, она полностью воображаема. Вы не можете определить, кто брамин, если он не скажет об этом, потому что, ни его кровь не покажет этого, ни его кости не покажут этого, никакой экзамен не сможет определить этого, ни рентген. Никто не сможет определить, кто брамин, а кто шудра. Но в Индии очень долго играли в эту игру, и она настолько глубоко укоренилась в ум, что в то мгновение, когда кто-то говорит, что он брамин, если вы посмотрите на его глаза, на его нос, вы увидите, как вибрирует его эго. Когда он говорит, что он шудра — посмотрите на него. Само это слово унизительно, само это слово заставляет его чувствовать вину. Но и тот, и другой — это люди. Просто общество навешало на них ярлыки, и оно разрушает их человечность.
Когда вы говорите, что вы богаты, что вы имеете в виду? Что у вас есть определенный банковский счет. Но это также игра. Деньги — это тоже игра, потому что общество согласилось во что-то верить, и эта игра продолжается.
Я слышал об одном скупце, у которого было несметное сокровище, спрятанное в саду. Каждый день он ходил туда, отодвигал немного земли и смотрел на свои кирпичи из золота, спрятанные под землей. Потом он их снова прятал и возвращался домой счастливый, улыбаясь и сияя. На его лице была улыбка от уха до уха. Но постепенно один его сосед начал подозревать, что у него там зарыто сокровище, потому что ежедневно он ходил к этому месту, это был для него почти, что религиозный ритуал. Каждый день в точности утром он ходил в одно и то же место. Это было подобно молитве. Он отодвигал немного земли, смотрел на кирпичи из золота, как они сияли, и потом, как будто бы что-то немедленно втекало в него, и он излучал счастье целый день.
Однажды ночью сосед украл у него все кирпичи из золота, и вместо золотых кирпичей он положил туда обычные кирпичи и накрыл их землей. Следующим утром богач пришел, и он начал рыдать, и плакать, и кричать, что его ограбили. Его сосед стоял в своем саду и сказал: 'Из-за чего ты плачешь, почему?' Тот ответил: 'Меня ограбили. Мои двадцать золотых кирпичей украли'. Сосед сказал: 'Не беспокойся. Ты все равно бы никогда не воспользовался ими. Ты можешь делать то же самое с обыкновенными кирпичами. Приходи каждый день утром, откапывай немного земли, смотри на них, и потом радуйся целый день и возвращайся обратно домой. Ты все равно никогда не собирался использовать эти кирпичи из золота, поэтому не важно, золотые они или глиняные. Какая тебе разница?'
У вас может быть много денег, это не имеет никакой разницы. У вас их может не быть, это тоже не имеет разницы. Вы можете иметь огромное признание в обществе: степени, награды от общества, вас могут хвалить. Вас могут награждать грамотами, но это не имеет никакого значения, это просто игра. И когда вы будете смотреть на эту игру, снова и снова вы осознаете, что это игра и что вы никогда не сможете найти себя, играя в нее, вы никогда не сможете понять, кто вы. Общество продолжает обманывать вас и дает вам какую-то иллюзорную идею о том, кто вы. Вы продолжаете верить в это, доверять этому, и так тратится вся ваша жизнь впустую.
Поэтому, когда впервые медитация начинает по-настоящему действовать в вас, она начинает разрушать вас. Она начинает вас уничтожать: ваше имя исчезает, ваши карты исчезают, ваши религии исчезают, ваши национальности исчезают. Постепенно вы просто обращаетесь и предстаете в вашем чистом уединении. Это пугает вначале, потому что вы не можете найти никакого места, чтобы наступать. Вы не можете найти никакого места, чтобы продолжать идти дальше, чтобы сохранить в себе эго. У вас нет помощи, все подпорки убраны, и ваша структура начинает распадаться.
