расстояние, а расстояния нет. Когда вы возвышаетесь над определенным состоянием ума, лишь тогда вы можете понять его, потому что тогда возникает расстояние. Вы стоите на отдалении, вы отделены. Теперь вы можете смотреть, не отождествляя себя. Теперь у вас есть перспектива.
Пока вы любите, вы не можете понять любовь. Вы можете почувствовать ее, но вы не можете понять ее. Вы так сильно вовлечены в это. Для понимания необходимо чувство отдельности, отречения и отдельности. Для понимания вам нужно быть наблюдателем. Пока вы любите, наблюдатель теряется. Вы стали делателем. Вы — возлюбленные. Вы не можете быть свидетелями этого. Лишь когда вы превзойдете любовь, когда вы просветлены и возвысились над любовью, вы сможете понять это.
Ребенок не может понять, что такое детство. Когда детство потеряно, вы можете оглянуться обратно и понять. Молодость не может понять, что такое молодость. Лишь когда вы стали пожилыми и можете оглянуться назад, когда вы отделены, когда вы на расстоянии, вы сможете понять это. Все, что вы понимаете, вы понимаете, лишь благодаря отдельности. Трансценденция — это основа всего понимания. Вот почему это происходит ежедневно. Вы можете посоветовать, вы можете дать хороший совет кому-то тому, кто в беде. Но если вы сами испытываете те же трудности, вы не можете дать никому того же совета.
Когда кто-то другой в беде, у вас есть пространство для того, чтобы быть свидетелем, смотреть, наблюдать, вы можете давать хорошие советы. Но когда вы сами сталкиваетесь с теми же трудностями, у вас нет таких способностей. Вы можете добиться этого лишь тогда, когда остаётесь на расстоянии. Вы можете обрести такую способность тогда, когда, даже сталкиваясь с трудностями, вы смотрите на них так, как будто бы вы снаружи, на расстоянии от ваших трудностей. Как будто бы вы стоите на горе и смотрите вниз.
Любая трудность может быть решена, если хотя бы на одно мгновение вы можете выйти из нее, и посмотреть на нее как свидетель. Свидетельствование решает все трудности. Но когда вы глубоко в чем-то, вам трудно быть свидетелем. Вы так сильно отождествляете себя. Когда вы гневаетесь, вы становитесь гневом. Не остается позади ни одного человека, кто мог бы видеть, наблюдать, глядеть, решать. Никого не остается позади. Если вы занимаетесь сексом, вы полностью погружаетесь в него. Теперь в вас не остается центра, который не вовлекается.
В Упанишадах говорится, что человек, который наблюдает за собой, подобен дереву, на ветвях которого сидят две птицы. Одна птица наслаждается, ест, поет, а другая птица просто сидит на вершине дерева и смотрит на другую птицу.
Если у вас может быть свидетельствующая душа на вершине, которая продолжает смотреть на спектакль, - а этот спектакль разыгрывается внизу, в котором вы актер, в котором вы участвуете, танцуете, прыгаете, поете и говорите, и если вы думаете, что вы не вовлечены в это, если кто-то глубоко внутри вас может наблюдать за этим представлением, если вы можете находиться в таком состоянии, в котором вы одновременно играете на сцене и сидите в зрительном зале как наблюдатели, если вы можете быть одновременно и актерами и аудиторией, - тогда в вас вырастает свидетель. И этот свидетель приведет к тому, что вы сможете знать, понять, стать мудрыми.
Поэтому все выглядит парадоксальным. Если вы пойдете к Будде, он может погрузиться глубоко в детали ваших трудностей, и не потому, что он находится в тех же трудностях. Он может проникнуть в вас. Он может поставить себя на ваше место и, тем не менее, остаться свидетелем.
Поэтому те, кто находится в миру, не могут понять его. Те, кто могут возвыситься над миром, лишь те могут его понять. Поэтому если вы хотите понять что-то, вам нужно превзойти это. Таков парадокс. Если вы хотите узнать что-то, вам нужно возвыситься над этим. Лишь тогда знание к вам приходит.
Когда вы движетесь снаружи, вы можете собирать информацию, но вы не станете мудрым человеком. Вы можете постоянно практиковать это. Вы можете делать и то, и другое.
Когда вы гневаетесь, вы можете изменить ум. Это глубокое искусство, но если вы попытаетесь, вы можете сделать это. Какое-то мгновение вы можете гневаться. Потом отойдите в сторону, посмотрите на гнев, посмотрите на свое лицо в зеркало. Посмотрите, что вы делаете, посмотрите на то, что происходит вокруг вас, посмотрите на то, что вы сделали с другими людьми, как они реагируют. Посмотрите именно в это мгновение. Потом снова гневайтесь, погрузитесь в гнев. Потом снова станьте наблюдателями. Это может быть сделано, но для этого нужна очень глубокая практика.
Попытайтесь. Когда едите, на одно мгновение погрузитесь в этот процесс полностью. Наслаждайтесь едой, станьте едой, забудьте о том, что есть кто-то, кто может смотреть на процесс. Когда вы достаточно продвинулись, на единое мгновение отстранитесь от этого процесса. Продолжайте есть, но продолжайте смотреть на еду, на того, кто ест, и представьте, что вы стоите на возвышении и смотрите.
Вскоре вы научитесь, и вы сможете менять настроение ума и станете зрителями, а не актерами. Вы измените состояние ума с участника на наблюдателя. И потом это будет открыто вам. Вы поймете, что если будете только участвовать, вы никогда ничего не познаете. Только благодаря наблюдению вы можете раскрыть и понять что-то. Вот почему те, кто оставил мир, стали проводниками. Те, кто возвысился, стали мастерами.
Фрейд часто говорил своим ученикам. Для них это было очень сложно, потому что его ученики, психоаналитики, не превзошли. Они живут в мире, они просто работают. Но даже Фрейд посоветовал им, чтобы они, слушая пациента, - того, кто болен, умственно болен, - оставались в стороне. Чтобы они не вовлекались эмоционально. Фрейд сказал: «Если вы будете вовлекаться, ваши советы будут тщетными. Просто оставайтесь зрителями».
Это выглядит очень жестоко. Кто-то рыдает, плачет, вас это может тронуть, потому что вы люди. Но Фрейд сказал: «Если вы работаете психотерапевтом, вы должны оставаться не вовлеченными. Смотрите на человека, как будто бы он - есть эта трудность. Не смотрите на него как на человека. Если вы будете смотреть на него как на человека, вы немедленно почувствуете себя вовлеченными. Вы становитесь участниками, и тогда вы не сможете советовать. Тогда, чтобы вы ни говорили, будет лишь предрассудками. Вы не будете снаружи».
Это сложно, очень сложно, поэтому последователи Фрейда поступали так, используя при этом разные способы. Психоаналитики, последователи Фрейда не сталкивались с человеком лицом к лицу, потому что когда вы сталкиваетесь с человеком, очень сложно оставаться не вовлеченными. Если вы посмотрите в глаза человека, вы входите в него. Поэтому пациенты последователей Фрейда, лежали на кушетке за занавеской.
Это также очень важно. Потому что Фрейд понял, что когда человек лежит, а вы сидите или стоите, и не смотрите на него, существует меньше возможности того, что вы вовлечетесь. Почему? Потому что лежащий человек превращается в трудность, он подобен больному, лежащему на хирургическом столе. Вы можете расчленить его. И обычно этого никогда не происходит. Если вы будете разговаривать с человеком, он не будет делать этого лежа, если конечно, он не будет больным, если он не будет лежать в больнице.
Поэтому Фрейд настаивал, чтобы его пациенты лежали на кушетке. И тогда психоаналитик постоянно чувствовал, что его пациент больной, которому нужно помочь. Что он, на самом деле, не здоровый человек, а человек, у которого трудности. И психоаналитик чувствовал, что не должен вовлекаться в его трудности. Он не должен был смотреть в лицо пациента, он просто должен прячась за занавеску, слушать его. Фрейд говорил, чтобы вы не прикасались к пациенту, потому что если вы коснетесь его, если возьмете его руку в свою руку, существует возможность того, что вы вовлечетесь.
Эти предосторожности должны выполняться, потому что психоаналитики не просветленные. Но если вы пойдете к Будде, вам не нужно ложиться, не нужно прятаться за занавеской. Будде не нужно беспокоиться о том, чтобы не вовлечься, он не может вовлечься. Что бы ни происходило, он остается не вовлеченным.
Он может чувствовать сострадание к вам, но он не может испытывать к вам симпатию, помните об этом. И попытайтесь понять отличие между симпатией и состраданием. Сострадание идет из высшего источника. Будда может оставаться сострадательным к вам. Он понимает вас, понимает, что у вас трудности. Но он не испытывает к вам симпатии, потому что он прекрасно понимает, то, что именно из-за своей глупости, вы попали в такое положение. Именно ваша глупость привела к таким трудностям.
У него есть сострадание. Он будет пытаться помочь вам выбраться из ваших трудностей всевозможными способами. Но он не будет испытывать симпатий к вашим трудностям. И поэтому, в каком-то смысле, он будет очень теплым, а в каком-то смысле он будет очень холодным. Он будет теплым в
