чипа, но и они не успеют ничего сделать. Офис Артемьева – неприступная крепость. А использованный Ковалевым алгоритм безупречен.
Артемьев, конечно же, попробовал сопротивляться, но у него ничего не получилось. Он всего лишь журналист, как и раньше, мало что понимающий в технологии. В атомах, из которых она состоит. Его учетная запись была заменена Ковалевым, связь с внешним миром отрезана. Тот самый «забытый» профиль давал технику право на любые изменения в базе данных.
– Если вы пойдете напролом, – предупредил Женя, – можете лишиться жизни по собственной воле. Вы дезориентированы. Пройти на ощупь не получится. Я смешал все ваши ощущения. Что-то усилил, что-то притупил. Ваш вестибулярный аппарат вообще сошел с ума.
Артемьев не понимал, как это могло случиться. Он – самый главный в ВИДЕНИЯХ. В этом мире именно он придумывает, какими должны быть законы физики. И только он их может отменить. Выход должен быть. Артемьев отказывался верить, что кто-то смог заблокировать ЕГО в Видениях. Он судорожно перебирал одну за другой служебные команды, команды старших администраторов, свои личные «волшебные» пароли. Безрезультатно. Бессилие…
– Чего ты хочешь? – растерянно спросил Артемьев, стоя на плато, инстинктивно расставив руки в разные стороны, потому что чувствовал, словно стоит на узкой доске.
– Я хочу, чтобы вас не было, – с лютой ненавистью выдавил из себя Женя.
– Да в чем, черт возьми, я провинился? – не понимал Артемьев. – Можешь изъясняться понятнее?
Он знал, что, как только произошло вторжение в его Видения, сработала охранная сигнализация. Группа захвата наверняка уже под дверью. Сейчас парни разберутся в ситуации, и все будет кончено. Нужно лишь тянуть время. Черт возьми! Он же сам потребовал сделать так, чтобы проникновение в офис извне было исключено.
Полиция тем временем получила сообщение исламских террористов, что здание захвачено сотней бойцов, подходы, лифты, лестницы заминированы. В такой ситуации никто не сунется напролом. Какое-то время уйдет на то, чтобы разобраться. А большего и не надо.
– Вы виновны в том, что отняли у человека все.
– Мы все ему дали.
– Что вы дали? Голых теток? Возможность в иллюзорном мире бензопилой покрошить соседа?
– Мы дали возможность реализовать желания без ущерба для общества. Мы дали возможность сделать мечту реальностью.
– Вы отняли стремление к лучшему, к самосовершенствованию, поставили крест на развитии целой цивилизации.
– Школьные глупости. Мы минимизировали случаи безысходности.
– Может, тот, кто придумал Видения, и надеялся сделать людей счастливыми, но вы все поставили с ног на голову.
– Иди ты к черту со своими либеральными бреднями! Они не одно государство загнали в клоаку безвыходности. Да за одни системы безопасности тем, кто придумал Видения, нужно памятник ставить!
– И что, помогла тебе твоя система безопасности? Ваша военная программа теперь позволит подключиться к зрительным нервам каждого человека, у кого в башке есть чип, и без его согласия следить его же глазами за его семьей, друзьями. За его поступками. А если есть информация, ее можно не только купить, но и украсть. Проблема с собесом – первая ласточка. Только тут вашей технологией воспользовался какой-то прыщ, а ведь то же самое могут сделать те, у кого есть серьезные намерения. И уж тем более у кого есть власть.
– Молотком тоже убивают, – не сдавался Артемьев, – но он свободно продается в магазине. Большинство ножевых ранений в быту наносится кухонным ножом, но их не изымают из продажи. Все дело не в инструменте, а в мозгах, которые выбирают, как его использовать. Не ружье убивает, а человек. Черт возьми, о чем ты вообще говоришь? Мы сможем увидеть преступление глазами убийцы. По решению суда, все, что видит рецидивист или, скажем, досрочно освобожденный, будет под контролем оператора или писаться в архив. Мы дали человеку почти абсолютную безопасность.
– Черта лысого! Вы украли у человека свободу. Право хоть иногда остаться одному. Вы без решения суда, по собственной прихоти, начнете писать в архив все, что видит неугодный. А кто-то начнет торговать этой возможностью, если другому захочется узнать чьи-то секреты…
Вызов в Видениях заставил Женю вздрогнуть от неожиданности.
«Черт возьми, что же я наделал? – в очередной раз подумал Женя. – Теперь уже ничего не вернуть. Машинка закрутилась. Но я, как выяснилось, не готов убивать».
Женя дал разрешение, и на горном плато появился некто в штатском.
