напротив делового центра. Он продавал дорогой табак. Последнее время среди бизнес-элиты стало модным курить трубку. Эта мода раздражала Петровича меньше, чем наглухо тонированные стекла, но тоже ощутимо портила жизнь. Чего выпендриваться с трубкой в зубах? Или сигарой. Хочешь покурить – покури сигареты. Разницы ведь никакой, везде есть никотин. Только стоит в несколько раз дороже. Иной пакет табака тянул на месячную зарплату пенсионера.
Передние двери «Бентли» открылись, из авто вышли два здоровенных охранника и, как в кино, осмотрелись вокруг. Этих ребят, даже если они старались замаскироваться, одеваясь стильно и дорого, Петрович научился определять безошибочно. Охранники сочли ситуацию безопасной и открыли заднюю правую дверь, откуда появился щупленький блондин лет тридцати. На нем был светло-серый пиджак и синие потертые джинсы. В левой руке он держал серебристый чемоданчик, пристегнутый к запястью блестящими наручниками.
Нападавших было шестеро. Автоматные очереди ударили сразу с двух сторон, спереди и сзади. Стекла «Бентли», к удивлению Петровича, оказались небронированными и быстро рассыпались по асфальту осколками. Жесть гудела, превращаясь в решето. Охранники выхватили спрятанные под пиджаками «Узи» и открыли ответный огонь. При первых выстрелах Петрович растерялся, но, когда понял что происходит, с криком «Ух ё!» рухнул на пол. И надо сказать, вовремя, шальные пули, залетев в ларек, разбили стекла, превратили в труху часть товара.
– Ну что, суки, – злорадствовал Петрович, лежа на полу киоска и прикрывая голову руками. – Думали, поймали бога за яйца? А он так совсем не думает.
В приоткрытую дверь киоска, словно в кинозале, Петрович видел все происходящее. Сначала упал один охранник, затем второй. Щупленький блондин оказался на удивление вертким и живучим парнем. Он ловко отстреливался, постоянно меняя позицию. Убив последнего из нападавших, блондинчик бегло осмотрелся и решил не входить в деловой центр, а ретироваться с места побоища. Низко пригнувшись, он метнулся в сторону ларька, но вдруг задрал голову, посмотрел в небо, замер, словно в ступоре, вскрикнул, пытаясь от чего-то прикрыться руками, как-то по-дурацки дернулся и обмяк, рухнув на асфальт, словно мешок с тряпьем.
К блондину подбежала появившаяся откуда-то девушка в спортивном костюме, с внушительным болторезом в руках, которым она перекусила цепочку чемоданчика. Тут же появился ее приятель на спортивном мотоцикле. Бросив болторез, девушка схватила чемоданчик, прыгнула за спину напарника, мотоциклист «дал козла» и с визгом и дымом из-под колес скрылся из виду. Секунд через пять рокот мотоцикла стих.
Вдалеке послышались полицейские сирены, с каждой секундой их звук становился все громче. Охрана делового центра осмелилась выйти наружу, только убедившись, что к месту бойни подъехали патрульные. Тут уже и Петрович решился выползти из своего убежища.
Когда на месте происшествия появились оперативники Главного следственного управления, за полицейским оцеплением уже собралась порядочная толпа зевак. Офисный планктон глазел из распахнутых окон, Петрович увлеченно, в который уже раз давал показания полицейским начальникам.
– Майор, что тут за бардак? – с ходу приступил к делу Зяблик. – Убрать посторонних.
– Куда мне их убрать? – огрызнулся майор. – Мне что, всю улицу выселить?
– Да хоть на пятнадцать суток всех посади, только чтоб через пять минут тут никого не было.
– Ага, разбежался, – буркнул себе под нос майор и крикнул лейтенанту: – Панченко! Я же сказал, толпу дальше! Мешают работать.
– Вы здесь главный? – крикнула Зяблику дама с диктофоном в одной руке и фотоаппаратом в другой. – Что тут произошло?
– И главное – прессу не подпускайте, – добавил майору Зяблик.
– Вам здесь не тридцать седьмой год, – выкрикнул длинноволосый мужик с профессиональной видеоаппаратурой на плече.
– Ошибаетесь, он самый, – бросил через плечо Зяблик.
Журналистов, не обращая внимание на их крики о гражданских правах, бесцеремонно вывели за оцепление.
– Капитан Прохоров, командир группы быстрого реагирования, – представился белобрысый капитан. – Мы приехали первыми. Второй экипаж пытался преследовать преступников. Безрезультатно. Но у нас есть свидетель.
Прохоров указал на Петровича.
– Точно свидетель, – подтвердил Петрович. – Все видел. Я в ларьке весь день сижу. – Петрович указал на табачный киоск.
– Сигареты «Друг» с собачкой на этикетке, – вздохнул Зяблик, понимая, что дед любит поговорить.
