— Ронал, ты не против, если я это заберу? — продемонстрировав запечатанный конверт, спросил герцог Кернский.
Император не сразу, но кивнул, а мы…
— Дантос, это нечестно, — сказала я.
— Совсем нечестно, — горячо поддержал Вернон.
Ответом нам стал несколько растерянный взгляд и тихое:
— Извините, но я действительно не могу сказать, по крайней мере сейчас. Мне нужно немного времени, чтобы разобраться и понять. А пока я сам не понимаю, разумнее придерживаться рекомендации Мириса.
Вот теперь в хранилище воцарилась тишина, причём настолько гулкая, что в какой-то миг почудилось, будто не во дворце находимся, а в заброшенном склепе. Разрушил эту тишину голос нашего магически одарённого друга…
— Что ж, — одёргивая камзол, сказал он. — Возможно, так действительно правильней. — Потом Вернон окинул груду книг и бумаг взглядом и добавил: — Но если вопрос настолько секретный, то продолжать поиски лучше в одиночестве. А то мало ли… попадётся что-нибудь… не предназначенное.
Угу. Вернон обиделся, причём всерьёз.
Мои чувства были созвучны, но бросать Дантоса наедине с наследием Мириса я всё-таки не собиралась. Правда, намерение это оказалось совершенно лишним…
— Продолжать поиски бессмысленно, — сказал герцог Кернский. Махнул конвертом и пояснил: — Как понимаю, кроме этого, ничего связанного с древней магией тут нет.
Вернон пожал плечами. Тотчас повернулся ко мне, отвесил вежливый поклон и сказал:
— Леди Астрид…
Потом поклонился главному хранителю Юнриму и их величеству…
— Раз моя помощь больше не нужна, то я, с вашего позволения, пойду.
— Все пойдём, — вклинился Дантос.
Вернон равнодушно хмыкнул и уставился на императора, а тот… вежливо улыбнулся, развернулся и неспешно направился к выходу.
Глава 7
Дуюсь. Вот просто сижу, смотрю на проплывающие за окном огни, вычурные кованые заборы, заваленные снегом тротуары и… дуюсь!
Мало нам Ласта с его эгоистичным желанием забрать все тайны в могилу? Мало эльфов, которые предпочли разобидеться и с темы древней магии соскочить? Так теперь ещё и он, герцог Кернский, собственной аристократической персоной! Он, видите ли, не готов. Он, видите ли, помолчать изволит!
Нет, здравый смысл в его позиции определённо есть — распространяться о том, чего сам пока не понимаешь, действительно глупо, но… Но дуться эта его правота не мешает. Вот ни сколько! Ни капельки!
Поэтому… сижу. Сижу, демонстративно таращусь в окно и столь же демонстративно не замечаю, как сидящий рядом Дантос поглаживает мою затянутую в тонкую перчатку руку.
Впрочем, последнего не замечаю не только я. Сам блондинчик действует исключительно по инерции. В смысле, гладить-то гладит, но его мысли отнюдь не этому процессу посвящены. Дантоса, считай, в карете вообще нет. Их светлость где-то далеко, в своих размышлениях.
О чём думает? Разумеется, о записке, оставленной личным магом первого императора. Об упомянутых трёх строчках, две из которых — настоятельная рекомендация не разглашать полученные сведения.
И да, повторюсь: возможно, эти рекомендации обоснованы и даже необходимы, но… Дуюсь! Причём чем дальше, тем сильней.
Когда минуем небольшую площадь и сворачиваем на знакомую улицу — ту самую, на которой особняк герцога Кернского расположен, я прихожу к выводу, что вот-вот от переполняющего меня возмущения лопну! И даже пытаюсь выдохнуть, сбросить это, в общем-то, глупейшее чувство, но увы. Желание дуться сильней разума. Раз в сто! Или даже в пятьсот…
Но через минуту оно всё-таки отступает. Более того, исчезает словно по щелчку пальцев! Его вытесняет ощущение чужого
