Спуск на глубину в четыре с лишним километра длился чуть больше четырёх минут.
– Надеюсь, их не успели предупредить, – проворчал Воеводин.
– Приготовились! – скомандовал бойцам майор; всего в кабину влезло шесть человек, считая самого командира подразделения и генерала.
Бойцы опустили забрала шлемов.
– Я выйду первым, – предупредил Степан Фомич.
– Вас узнают…
– Именно поэтому я и выйду первым. Пока они будут соображать, откуда я свалился, вы займёте выгодные позиции.
Лифт остановился.
Чтобы вода озера не рванула вверх под большим давлением (впервые это случилось ещё в две тысячи четырнадцатом году, когда скважина, пробурённая во льду к озеру русскими специалистами со станции Восток, достигла «поверхности» озера и вода по скважине поднялась вверх на сорок метров), был сооружён специальный кессон, препятствующий подъёму воды, и кабина лифта опустилась на его крышку.
От кессона ответвлялся горизонтальный штрек, в котором была проложена прочная прозрачная труба, ведущая ко второму кессону, где располагались створы для выпуска в воду подводных аппаратов и модули с исследовательской аппаратурой. Дно кессонов было прозрачным, и люди шли по нему как по иссиня-чёрной пустоте, пронизанной столбами прожекторного света.
Делегацию Воеводина встретили молодые парни в бело-оранжевых робах, с касками на головах. Они возились у дисковидных механизмов, меняли в них какие-то детали и трубки. Это были рабочие-проходчики, не относящиеся к свите высокопоставленных чинов, недавно спустившихся на дно шахты. На Воеводина они уставились с любопытством, но без особого удивления. В их понимании ситуации появиться в шахте могли только люди, имеющие право быть здесь.
– Особое звено, – брюзгливо буркнул Воеводин, покосившись на вышедших вслед за ним оперативников. – Гицгер здесь?
Парни переглянулись.
– Там они все, – указал на круглый в сечении коридор один из рабочих.
– Сколько их?
– Аж двенадцать персон, – усмехнулся рабочий. – Никогда столько не спускалось.
– А вы что делаете?
– Готовим к подъёму резаки, работа закончена.
– Оставайтесь на месте и не вмешивайтесь, что бы ни случилось.
Труба коридора оказалась чуть изогнутой и короткой.
Воеводин первым вышел в круглый зал кессона, остановился, окидывая интерьер зала оценивающим взглядом.
На прозрачном дне кессона стояли два глубоководных аппарата в форме блюдец с иллюминаторами. Под одним были открыты створки в подобии ванны – механизма для спуска судна в воду.
Компания главного чекиста Федерации и главного контрразведчика разбрелась по помещению, с интересом разглядывая толщу воды под прозрачной плитой пола.
Будрис высовывался из люка в борту аппарата, стоявшего на стапеле спуска. По-видимому, он собирался нырнуть в озеро, судя по реакции провожавших его людей, среди которых находился и Гицгер.
Воеводина заметили.
Один из спутников Гицгера похлопал его по плечу. Обезьяноликий глава федеральной контрразведки оглянулся. Глаза его полезли на лоб.
– Генерал?! Какими судьбами?! Что вы здесь делаете?!
– А вы? – спросил Воеводин с благожелательной интонацией.
Будрис, оцепеневший в проёме люка, ожил:
– Я предупреждал, это засада! Стреляйте!
Плечи окружавших Гицгера мужчин и женщин (представительниц слабого пола было трое) ощетинились стволами «универсалов». Все они были экипированы боевыми спецкостюмами «пеликан» американского производства.
– Стойте! – каркнул глава контрразведки, вскидывая над головой сжатый кулак. – Без стрельбы! Мы на дне шахты! Пробьёте стену, и…
За спиной Воеводина появились Плетнёв и его бойцы.
По толпе приближённых людей Гицгера прошло движение.
