– Можете у меня под окошком повыть. Обещаю тяжелыми предметами не кидаться.
Иван усмехался. А и верно, не похожа царевна на обычных женщин. Даже жена его – и та до конца не приняла, побаивалась, а эта знай посмеивается. Не зло, не обидно, просто улыбается краешками губ, как-то очень просто и по-дружески.
– Что теперь с Крымом будет, царевна?
Софья пожала плечами.
– Ну, что. Степан с супругой в Бахчисарай поедут, там красиво. Вы на Сечи останетесь?
– Ты ведь хочешь, государыня, чтобы Сечь по руку русского царя пришла?
– А что, не придете? Так выбор невелик, либо к нам, либо к полякам.
С этим спорить было сложно. Иван поморщился:
– Думаешь, не бывать Сечи независимой?
– Для того слишком многое нужно. Вы не привыкли сеять, жать, торговать… вы привыкли воевать. И в Крыму у вас будет раздолье. А всем остальным вас будет обеспечивать Русь. Пройдет еще много времени, прежде чем Крым станет местом, где можно укрепиться и зажить самостоятельным государством.
– Не боишься, что мы, как татарва, станем?
– Боюсь.
– А что взамен предложить хочешь? Ведь предложишь рано или поздно…
– Можем вечером про то поговорить? Государь рад будет…
– Ты мне хоть словом намекни, чтобы я обдумывать начал? Хоть краем…
Софья подумала секунду. Да что ж и не намекнуть?
– Казачество условно на две части делится. Те, у кого жены, дети, им дома ставить, семьи поднимать – этим в Крыму уютно будет. Табуны разведете, часть землицы распашете, каналы проложим, где можно будет…
– И вторая. Молодая, горячая… голозадая.
Софья кивнула:
– Именно. И я хочу предложить им по морю походить, где я скажу. Добычу обещаю богатую, разве что море похолоднее будет…
– И где ж то?
– Там, где Амур-река вливается в море. На границе с землей, носящей имя Китай. Или империя Мин.
– Далеко. Я про то слышал. Но я так понимаю, ты людей не обидишь?
– Государю трупы не нужны. А вот верные слуги без награды не останутся, сам видишь.
– Да уж сложно не видеть. Приду я вечером, государыня.
– Я слугу пошлю, мы с государем в кабинете ждать будем.
Иван Сирко поклонился. Софья спокойно смотрела ему вслед. Не то чтобы она боялась бунта в Крыму. С турками у казаков генетическая неприязнь, а значит, нужно дружить с противоположной стороной. К тому же корабли будут в ее руках, Азов будет только русским… если что – она любой бунт кровью зальет. Не хотелось бы, но – разберется.
Проблема в том, что казаки могут договориться с поляками, а самые отчаянные еще и мешать торговле. А вот это уже ни к чему. Эту возможность она и хотела исключить, перебрасывая казаков за Урал. Ну и достигнуть еще кое-каких целей, как и всегда в политике.
Степана и Татьяну тем временем выводили из церкви. Невеста светилась так, что видно сквозь фату было. Да и Степан был хорош. А уж как народ радовался! Сейчас, на их глазах, совершалась сказка – богатырь, победивший подлых татар, получал в награду прекрасную царевну и… ладно, насчет полцарства – перебьется. Хватит ему и Крыма! Пусть покамест правит, а Софья будет медленно, осторожно сшивать ниточками то, что давно бы следовало.
Чтобы Сечь, Крым, Русь – все стало единым целым, одним царством. Чтобы никакой скотине не пришла в будущем мысль то полотно рвануть!
Софья посмотрела на Ивана Сирко уже более хищно. Оценивающе, холодно… авторитет ведь, да какой! Коли поможет…
– Сколь там моей жизни осталось. – Иван смотрел в ответ грустно. – Но вижу я, что зла в тебе нет, и помогу, чем смогу. Только вот крови еще пролить много придется.
– Ничего. Про?клятой царевне можно.
– Так ведь нет на тебе проклятия…
– И мне то ведомо. Но никто не мешает пользоваться народными страхами в своих целях?
