– Чисто физически – да, мы слабее вас. Но в моральном плане, духовном – сильнее.
Меркул отхлебнул остывшего чая, причмокнул и с иронией спросил:
– Должно быть, от большой души вас к призракам десятками посылают ежегодно?
Я открыла рот, чтобы возмутиться: чем они лучше… закрыла, но через пару секунд тихо ответила:
– Разумеется, наше общество не идеальное. Но защитники отдают души Стене во имя жизни людей светлого мира. В Крупнограде, за Стеной, правит закон, и по улицам я ходила, не боясь, что меня высосут досуха вампиры или сожрут хищники.
– В Песочном тоже можно ходить… – попыталась оправдаться Мели.
– Нет, – перебила я, – мы с Андреем бежали несколько кварталов, преследуемые стаей убийц, и никто, поверьте, никто не остановился помочь. Всем было все равно, что нас растерзают и… – я задохнулась от воспоминаний, глаза защипало от непрошеных слез.
– Разве у вас нет банд, которые не дружат с законом? Нападают на людей? – мрачно поинтересовался Меркул.
– Есть, но не так же, среди белого дня и…
– А в ночи – да? Ксения, я прав?
– У нас не жрут себе подобных…
– Не насилуют? Не убивают? Вы поголовно этакие белые и пушистые зайчики?
– Я не о том, я…
– И войн у вас нет?
– Есть, но не на нашем континенте. Уже почти тридцать лет относительно спокойно и…
– А мы пятьсот лет воевали, поэтому последние триста строим жизнь сызнова. Мы не ангелы, но законы соблюдаем…
– Какие законы? – удивилась я. – Где они прописаны? У нас есть Фатум – целый свод нерушимых правил для всех: не убивать себе подобных, не грабить, не…
– У нас тоже есть. Их защищают стражи…
– …которые, даже толком не проверив, умерла я или нет, отправили меня в морг.
– Здесь ты не совсем права, Ксенечка, – с нотками вины в голосе возразила Меланья, подключилась к все-таки начавшейся дискуссии на повышенных тонах. – Такие случаи, как с тобой, – единичные. Может и маг оборотнем стать, но для этого проводят сложнейшие магические ритуалы. И знаешь, я слышала: после них не всегда выживают… – голос ежихи стал тихим и таинственным, – перестройка организма, как наши лекари говорят, изменение генотипа. Вот! Поэтому немудрено, что девочку светлую бездыханную, да еще с разорванным горлом… сочли мертвой.
– Ясно, – понурилась я, признавая очевидное.
– Да, – пришел на помощь супруге Меркул, – кроме того, у нас есть советы городов и Мировой. Войны никто не допустит! – И заметно поубавив пыл, добавил: – А верховые следят, дабы на улицах закон соблюдался.
– Угу, а передел территорий не так страшен, как может показаться на первый взгляд, – неожиданно поддакнула Мели с легким сарказмом, заставив поморщиться мужа.
– А кто такие верховые? – вычленила я ранее прозвучавший термин.
– Верховые? – недоуменно поднял брови еж, а через секунду, вспомнив, кто я и откуда, улыбнулся, блеснув белыми мелкими зубами и маленькими клыками. – Это главы вампирских кланов или… группировок, контролирующих городские территории.
– Вампиры?.. – пискнула я в ужасе. – Вы сказали, что пекарня под защитой верхового Марка…
– Ну, да, – осторожно синхронно согласились супруги. – А что?
– Но как же так? Ведь получается, этот квартал принадлежит им? – кровь отхлынула от сердца. – Значит, в любой момент они могут заявиться сюда и выпить любого?
Ежи сперва нахмурились, потом Меркул поспешил успокоить меня:
– Не все кровососы – необузданные дикари. Тот сброд, что охотится в верхнем квартале у Стены, – отбросы общества. Нормальные серые предпочитают близко к куполу не селиться.
– Почему? – удивилась я.
– Слишком сильный дискомфорт испытываем. Словно под дулом пистолета – того и гляди выстрелит, – вздохнула Мели, передернувшись. – Вообще-то, самые лучшие районы – у реки.
– И кто там проживает? – я буквально жаждала новых подробностей, тем более, туда я еще не добиралась.
– Многие… – пожала плечами рассказчица, поправив домашний цветастый хлопковый халат, – по большей части хищники. Там в основном псы да кошки территории между собой делят.
