– Когда основной сеанс связи?
– По расписанию завтра, в шестнадцать по московскому времени. По берлинскому – разница в два часа.
– Самый разгар рабочего дня. Ответ должен быстро прийти, начальство на месте в Центре.
Федор тоже так думал. Как только агент сообщит координаты, ему в ответ дадут условный сигнал. Обычно на месте посадки выкладывали три костра – в линию или треугольником, но ненадолго, чтобы себя не демаскировать. Для этого назначалось время. Штурман самолета должен подвести самолет к месту выброски точно. Ночью, да еще над вражеской территорией, в условиях светомаскировки, это довольно сложно.
Следующим днем в столовой сводки Совинформбюро сообщили о начале крупного немецкого наступления в районе Обояни. Бойцы слушали с тревогой. Но Федор-то знал, что немцы получили упреждающий артиллерийский удар от наших войск, когда были на исходных позициях. Понесли большие потери, из-за чего время атаки немного отодвинулось. Несколько дней они пытались прорваться, но безуспешно, и повернули острие удара восточнее, на Прохоровку.
Глава 7
Незваные гости
Подполковник оказался прав. Едва Суханов отбил радиограмму, как через пару минут пришел ответ. Видимо, заранее подготовлен был, только сверили по карте: годится ли? Расшифрованный текст гласил:
«Центр – Репейнику. Завтра, в 0-30, ожидайте в означенном месте. Условный сигнал – три костра в линию. Один человек и груз. Транспорт обязателен. После встречи дать радиограмму о прибытии. Шале».
Когда текст расшифровали, Федор спросил:
– Кто такой «Шале»?
– Не знаю.
Вызвали из камеры Суханова. Он был побрит и для заключенного выглядел неплохо.
– Кто скрывается под псевдонимом «Шале»?
– Начальник разведотдела майор Марвиц.
– Часто он отправлял шифровки за своей подписью?
– Второй раз. Первый раз было, когда мы перешли линию фронта и обосновались в деревне. Потом связь с нами держал лейтенант Лейбниц.
– Вы можете предположить, какой груз вам посылают?
– Никак нет.
– В радиограмме сообщается об обязательном наличии транспорта.
– Тогда взрывчатку. Батарея для рации невелика, а больше посылать нечего. В Центре думают, что подрывник еще действует.
– Отведите его в камеру, – распорядился начальник отдела.
Когда арестованного увели, Белый сказал:
– Интересно, он не врет?
– Какой ему смысл? Да завтра ночью станет известно…
– Завтра в обед бери отделение бойцов и выезжай на место. Согласно радиограмме готовь костры и встречай незваного гостя. Лучше живым и целым, конечно, нам его допросить надо. Кстати, обязательно возьми Суханова и рацию.
– Если после приземления парашютиста надо будет радио дать, шифровальщик нужен.
– Будет тебе шифровальщик! И наша рация в отделе будет работать на прием. Если что, твой радист свяжется.
Казалось, они предусмотрели все, Федор не забыл даже о бутылках с бензином – для быстрого розжига костров. Но вышло как в той пословице: «Гладко было на бумаге, да забыли про овраги…»
Выехали после обеда на двух грузовиках. Полуторка вмещала всего двенадцать человек, да и теми кузов был набит битком. А еще был агент-радист, радист Фуфаев и шифровальщик отдела Крутицкий. Кроме того, предполагалось обратно везти парашютиста и груз, явно тяжелый. Потому было понятно, что одной машиной не обойтись. В армию к тому времени поступили по ленд-лизу американские мощные грузовики «Студебеккер», но они распределялись в пехоту и артиллерийские части. СМЕРШу же
