успел и вздохнуть, как оглушительный крик прорезал монотонный гул голосов. Сева сделал было шаг навстречу Полине, хотя понимал, что помочь уже не в силах, но тут же остановился: головы присутствующих в зале магов еще не успели повернуться на леденящий кровь вопль, как отворились тяжелые створки входной двери, и Даниил Георгиевич, Севин отец, бросился сквозь толпу к упавшей на пол Водяной колдунье.
«Целитель всегда должен появляться вовремя», – вспомнил Сева любимые слова отца.
Глава одиннадцатая. Проклятье
Полина с трудом открыла глаза. Веки отяжелели, ее одолевала слабость, а кровать показалась жесткой. Из окна лился солнечный свет, и комната, начинавшая принимать более-менее четкие очертания, выглядела совершенно незнакомой. Полинин взгляд остановился на человеческой фигуре, возвышавшейся недалеко от ее постели, но, так же как и большинство окружающих предметов, размытой и неузнаваемой.
– Маргарита? – позвала Полина слабым голосом.
Фигура приблизилась, постепенно превратившись в молодую женщину, одетую во что-то зеленое. Это была не Маргарита. Полина постаралась приподняться на локтях, чтобы разглядеть незнакомку. Внимательные глаза женщины всматривались в бледное лицо больной, теплая рука внезапно сжала Полинину ладонь, и мягкий голос произнес:
– Вы проснулись?
Полина, обессилев, снова уронила голову на подушку, но через несколько секунд повторила попытку приподняться. Она села, облокотившись на спинку кровати.
– Где я?
Незнакомка улыбнулась, ее глаза приветливо засияли:
– Полина, вы в доме целителя, в Росенике. У вас случился необычный припадок перед отъездом домой, и вас отправили сюда для обследования. Меня зовут Юля.
– А где мой дядя? Он должен был приехать за мной сразу после праздника Летнего солнцестояния…
– Он приедет за вами дня через четыре, а пока вы должны непременно оставаться у нас. Мой муж – Даниил Георгиевич, осмотрит вас и постарается избавить от тех странных приступов, которые случились уже два раза. Не волнуйтесь, Полина, – продолжила Юля, заметив встревоженный взгляд на лице Водяной колдуньи. – Все будет хорошо. Вы не будете скучать, я покажу вам Росеник, если хотите. Ваша наставница сказала, что вы совсем не знаете города. Вы голодны?
– Нет, – ответила Полина, вспомнив зимние прогулки по Росенику, о которых предпочла промолчать. – Я хотела бы принять душ.
– За той дверью находится ванная, пользуйтесь ею. Только сначала вас осмотрит целитель.
– Я могу позвонить? То есть… отправить письмо?
– Конечно, но только после обследования, ладно?
Полина кивнула. Постельное белье было непривычного темно-синего цвета, ее руки болезненно бледнели на его фоне. Юля поправила одеяло и едва открыла рот, собираясь что-то сказать, как вдруг в дверь тихонько постучали.
– Уже проснулась? – при звуке знакомого голоса Полина вздрогнула, но в следующую секунду поняла, что обозналась. Из-за двери появился мужчина, которого она не видела раньше: высокий и относительно стройный для своего немолодого возраста, с короткими темными волосами. На носу у него сидели очки продолговатой формы, а в ушах сверкали крошечные серьги, как у Густава Вениаминовича, только украшенные двумя красными камнями. Мужчина держал за руку маленькую белокурую девочку лет двух-трех на вид, одетую в пышное светлое платье.
– Юля, я думаю, вам с Лизой стоит пойти прогуляться. На улице замечательная погода, а я как раз осмотрю нашу гостью.
Колдунья подхватила на руки ребенка и, помахав Полине, вышла из комнаты. Мужчина присел на край кровати, мягко улыбнулся и спросил:
– Ну, барышня, как себя чувствуете? Хотя можете не отвечать, я и так вижу. Меня зовут Даниил Георгиевич, я целитель, или, как говорится у потусторонних, доктор.
Полина слабо улыбнулась в ответ. У целителя был приятный добрый голос, обаятельные черты лица и располагающая манера разговора, и что-то во всем этом казалось ей удивительно знакомым.
– А что со мной случилось? – спросила Полина.
– Моя задача состоит в том, чтобы как раз это выяснить. Позвольте, я проверю ваше общее самочувствие и силу. Нет-нет, просто лежите спокойно и дайте мне вашу руку.
Полина откинулась на подушку, протянув целителю ладонь. Он подержал свободную руку над ее солнечным сплетением в
