Севы, простить такие разговоры кому-то другому она не могла.
– Так может, им восхищаются неспроста?
– Не знаю я, может, он им всем подмешивает любовное зелье? Другого объяснения у меня нет. Он не настолько великолепный, как им кажется, к тому же такой конопатый, что ужас просто!
– Да это еще не беда, – вставил Емеля. – Он слишком из себя мнит. Смотрит на всех, как на насекомых, ни с кем не разговаривает.
– Естественно, не разговаривает. Он же читает ваши мысли. Знает абсолютно все, что вы о нем думаете. Вы бы после этого захотели с собой разговаривать? – на удивление медленно и холодно произнесла Анисья.
– Вот это самое ужасное! Зачем он читает чужие мысли? – вспыхнул Емеля.
– Потому что своих нет, – подытожил Миша.
– Зависть – плохое чувство! – отрезала Анисья.
– Я завидую? Чему, интересно?
– Послушай, все Воздушные колдуны читают мысли, пора уже к этому привыкнуть. Надо только научиться закрываться и… – но Полина поняла, что никто ее не услышал, потому что Анисья повысила голос и ответила Мише:
– Ты завидуешь, конечно, завидуешь. Потому что он умнее тебя, красивее, намного интереснее и сильнее, принадлежит к древнему роду, и тебе никогда не стать таким же!
– Вот как? – отношения Миши и Анисьи рушились, даже не успев начаться, и рушились, по мнению Полины, по самой глупой причине, которую только можно было придумать: из-за Севы. – Так и сидела бы со своим распрекрасным Заиграй-Овражкиным, а не с нами! Куда ж нам до него!
Миша вскочил со стула, сверкнув своими зелеными глазами, и решительно направился к выходу Емеля сначала замялся, но потом тоже встал и удалился, не сказав ни слова.
Полина смахнула со стола несколько книг и поставила перед собой два стеклянных стакана, один из которых был наполнен водой.
– Вот так я тренируюсь, – сказала она Маргарите, разлегшейся на ее кровати с «Тридесятым вестником».
– Что от тебя требуется?
– Концентрация. Правда, все дело в ней. Нужно силой воли наполнить пустой стакан жидкостью из полного.
– Ого!
– Да нет, это не очень сложно. Хотя с концентрацией у меня не так уж и хорошо. Была б я такой одаренной, как Сева, за секунду бы справилась.
– А откуда ты знаешь, что он одаренный? – подозрительно спросила Маргарита.
– Лиса говорила об этом много раз. Он ее самый любимый воспитанник.
– Неофит?
– Нет. У нее почему-то нет неофита.
– Я думаю, ты им станешь.
– Нет, Марго. Логичнее, если им будет Сева.
– Неудивительно, он же Сирена.
– Не думаю, что на Лису это влияет, – засмеялась Полина. – Кстати, ты веришь Анисье? Веришь, что она спрашивала брата о том, Сирена ли Сева?
– Ну да. Только боюсь, что Митя ее обманул.
– У меня такое же ощущение.
– Понимаешь, Полина, это ведь единственное разумное объяснение всему, что происходит с девушками в Севином присутствии. Не знаю только, зачем Мите это скрывать.
– Может быть, шутки ради?
– Мне иногда кажется, что о происхождении Севы догадываемся только мы. Может, Митя и впрямь не знает?
– Вряд ли. Мы догадываемся, но не говорим об этом, и остальные тоже могут не говорить.
– Да, но мы пытаемся сопротивляться, а остальные – нет.
Полина улыбнулась подруге:
– Маргарита, не будь у вас меня, вы бы не пытались.
– Ой, да что ты! – засмеялась Маргарита.
