— И понимая все это, ты пришел за мной? Даже не зная о ребенке.
Странный вопрос. Зачем я его озвучила, и сама не знала. Очередная глупость, в ответ на которую Орино придется выдумывать успокаивающий меня ответ.
— Я не могу объяснить это и себе… — Он ответил сразу.
Отвернувшись, я долго молчала. Понимая, что говорить с ним больше не могу, прикрыла глаза, мечтая заснуть. А сама думала, сказать ли ему правду?
Но прежде чем я решилась рассказать про сообщение Тиравиаса, из динамиков зазвучала информация о готовящемся снижении — приближалась посадка. А с ней и крайне неприятные и немыслимые для полетов будущего ощущения. Мы оба замолчали на время, вынужденно прервав разговор. Оба испытывали чувство страха — этот полет на самолете стал для нас ужасной необходимостью.
До цели — места возврата в наше время — оставалось совсем немного. И главное испытание — большой перелет — мы преодолели.
ГЛАВА 6
Регина явно устала. Стремительное путешествие, в которое я вынудил ее отправиться, и непростой разговор измотали девушку. Укрывшись пледом по самый подбородок, она уснула. Кресло, предназначенное для пассажиров этого летательного аппарата, мне казалось пыточным. В принципе не привычный к таким жестким формам, пребывая в постоянном напряжении от страха за наши жизни, я не представлял, как в ее положении можно все это осилить. Но как помочь? Как хотя бы выразить свое желание искренне быть полезным? Я понимал, что она не поверит мне, сочтет лицемерной и расчетливой мою заботу. И это естественно после того отношения, что я так старательно взращивал в ней. Вот только тревога за девушку, что во сне морщилась и, постанывая, ерзала, пытаясь устроиться удобнее, не отпускала. Она затмила даже ужас от осознания собственных ошибок и предчувствия самых невероятных последствий моих поступков.
Что ждет нас уже завтра? Возможно, я уничтожил будущее своего народа? Наше будущее!
Самое поразительное, что о таком долгожданном потомке я не думал. Страшно было принять вероятность настолько непереносимых потерь, если, получив, наконец, шанс обрести продолжение, я разрушу все собственными руками.
Впрочем, не отправься я за Региной, никогда не узнал бы о нем!
Все долгие часы полета не сомкнул глаз. И причина не только в необходимости контроля над окружавшими нас людьми. Нет! Запрограммированные гипнотическим влиянием, они вели бы себя так, как это удобно мне. Но я глаз не мог отвести от лица спящей Регины. Вопреки всему, любовался, наслаждаясь ощущением ее тепла, ее близости.
Были мгновения, когда я думал, что потерял ее.
И чудо нашей встречи, обретение ее… их, оно не оставило равнодушным. Наедине с собой, обдумывая варианты развития ситуации, я с трудом сдерживался. Никогда ранее меня так не накрывало эмоциями, я не ощущал себя настолько уязвимым, но одновременно и счастливым.
Понять себя не мог! Оттого и стремился быть абсолютно честным с Региной, надеясь, что ее вопросы натолкнут на способ понять себя! Поскольку прежней незыблемой уверенности в себе и своем долге не стало. В какой момент она исчезла? Сейчас я понял — в миг, когда Ньер осознанно отправил столь значимое для меня существо на верную гибель.
Когда самолет совершил посадку, я решительно подхватил Регину на руки, не позволив ей воспротивиться. Ей хватило одного взгляда на меня, чтобы, обхватив рукой мою шею, смириться и обмякнуть в моих объятиях. Я видел, что она измучена. Что у нее болит спина. Понимал, что ей невыносимо страшно следовать за мной этим путем. Опять в неизвестность. В будущее и не самое желанное прошлое. Но она терпела. Без приказа и принуждения. Терпела ради того, кто стал для нее важнее собственного страха.
