Медею.
«Бомба рванула» на пятый день пребывания практикантов в исследовательском лагере, когда Силантьеву и Валевской поручили первое самостоятельное задание: установить фотоловушки на пути сезонной миграции орнитоскунсов. Это был подарок фортуны, а не задание! Всего в двух сотнях километров западнее назначенного места находилось одно из обнаруженных Балашовым стойбищ, так называемые Холодные Пещеры.
Идея «чуть-чуть отклониться» почти не обсуждалась. Лишь Сандро напомнил товарищам, что эта выходка весьма негативно скажется на оценке за практику – в лучшем случае. А в худшем – практикантов с позором отошлют на Землю.
– Лорд, не ругай нас, пожалуйста. Ведь никто не узнает. – Марина улыбнулась, и ямочки на ее щеках заиграли. – Мы не будем задерживаться. Только туда и обратно…
Когда она так улыбалась, спорить с ней у Сандро не получалось. А Ромке хотелось, чтобы его лучший друг оказался парсеков эдак за пятьсот от Марины.
– Лорд, тебе в любом случае плохая оценка не грозит, – с деланым равнодушием заметил он. – Если что, попадет только нам с Миледи.
Сандро внимательно посмотрел на него, кивнул.
– Хорошо. Значит, я еду с вами. Попрошу Тамару включить и меня в группу.
Такого поворота Ромка хотел меньше всего и потому резко вскинулся:
– Чем будешь мотивировать просьбу?
– Хотя бы тем, что по вождению малотоннажного планетарного транспорта у меня – «отлично». Не в пример тебе, друг Арамис.
– У меня тоже «отлично», – вновь улыбнулась Марина. – Но я согласна, поедем втроем. Один за всех…
– …и все за одного! – подхватили древний девиз ребята. Сандро бодро и деловито, Роман – с кислой улыбкой. Надежда очутиться наедине с девушкой в маленькой кабине драккара на целых восемь стандарт-часов таяла словно дым. Оставалось утешать себя тем, что мечта Марины наконец-то исполнится, она самолично проверит на прочность гипотезу Балашова.
Однако задача, выглядевшая элементарной на Земле и сравнительно простой в исследовательском лагере, «в поле» оказалась куда сложнее. Все упиралось в злосчастные туманы Медеи. Чем дальше в глубь континента, тем они становились плотнее, непроглядней. Планета словно не желала открывать свои тайны любопытным исследователям-инопланетникам. А уж практикантам – и подавно! Спускаться в долину пришлось исключительно по приборам драккара и скормленной субэл-навигатору карте второй экспедиции. В точности последней Марина теперь сильно сомневалась. И когда ребята выбрались из машины, чтобы провести рекогносцировку, она с тревогой посмотрела на циферблат часов. На спуск в долину ушло в полтора раза больше времени, чем планировалось. А еще предстоял обратный путь. А через полчаса – обязательный сеанс связи с базой, когда нужно будет доложить, что группа прибыла на место. На дежурстве сейчас Габор Надь, и соврать ему она, предположим, сумеет. Но затем на смену заступит Хилес, и следующий доклад делать уже ей. И если к тому времени они в самом деле не расставят ловушки… нет, лучше и не думать об этом! Будь Марина сейчас одна, она бы отважилась задержаться здесь подольше, – в конце концов, на оценке и даже на учебе в университете свет клином не сошелся. Другое дело рисковать репутацией товарищей…
– Мы ищем стойбище еще полчаса, – сообщила девушка пустой кабине. – Если ничего не находим, возвращаемся на маршрут. И придумываем другой способ проверить гипотезу Балашова. Например, попробуем уговорить Тамару отправить исследовательскую группу на поиски стойбища.
Произнесенное вслух обещание подействовало успокаивающе. Марина любила проговаривать самые важные и трудные свои решения. Естественно, когда никто посторонний слышать ее не мог. Хотя накладки иногда случались. Так, впервые услышав тираду Марины перед зеркалом, соседка по комнате в общежитии Лариса Степанова была весьма шокирована и даже немного испугана. Подругами это им стать не помешало, и из числа «посторонних» Лариска-Воробышек в дальнейшем была исключена. Как и мама до этого. Остальные – нет. Перед Лордом она однажды «прокололась». Сандро удивленно посмотрел на нее, но расспрашивать не стал. Ромка-Арамис о странной привычке подруги не ведал, и Марина старалась, чтобы не проведал никогда. Потому что он был не просто другом, а, как говорили в старину, «ее парнем». Во всяком случае, Ромка на это весьма надеялся. А Марина… Марина пока окончательно не решила. С одной стороны, Ромка был ее самым давним и самым верным другом – еще с лицейских времен. Их детская привязанность как-то сама собой переросла в юношескую влюбленность. И Воробушек, сама тайно влюбленная в остроумного, находчивого Арамиса, твердила подруге, что лучшего парня на свете нет. Но, с другой стороны, юность уже оставалась за плечами, впереди ждала взрослая жизнь. И парни с куда более взрослыми взглядами и привычками. Например, такие, как Сандро. Оказывается, это забавно: наблюдать за соперничеством парней, сравнивать их украдкой. И выбирать.
