– Я оправдаю его, – тихо и искренне ответил я девушке и вытащил из кармана небольшой медицинский маркер, который я прихватил в ее кабинете.
Ну а дальше я, стараясь думать лишь о том, что передо мной прекрасный шелковый и бархатный на ощупь холст, стал наносить на тело девушки руны. Их было всего с полсотни, потому сделал я это быстро.
Талия и так дрожала как осиновый лист.
Единственный момент, когда ситуация вызвала еще большее стеснение и смущение девушки, наступил, когда мне необходимо было нанести руны в районе внутренней стороны ее бедер и чуть выше. Я хотел уже предложить, чтобы она сама сделала это.
Но неожиданно Талия взяла мою руку в свою и прижала ладонью к теплой и нежной на ощупь коже.
– Я уже доверилась тебе, – еще тише произнесла она. И убрала свою ладонь.
Наверное, эти мгновения никогда не сотрутся из моей памяти. Но нужно было продолжать. И я закончил нанесение рун на ее тело.
– Все готово, – сказал я полушёпотом.
Мы почему-то сразу взяли такую манеру ведения разговора. Тихого и доверительного, даже скорее интимного. Разговора между мужчиной и его женщиной. Или наоборот.
Потом Талия передала мне все так же сжимаемый в ее ладони камень с сидящим в нем симбионтом.
Изумруд был практически горячим. Девушка согрела его теплом своего тела. Кроме того, он начал испускать пульсирующие токи ментальной энергии.
Симбионт почувствовал происходящее и постарался перейти в более комфортные для его существования условия.
Я взял камень двумя пальцами и, нежно ведя им в строго определенной последовательности по телу девушки, с передачей в камень небольшого объёма ментоэнергии, отдал симбионту приказ. «Это твой новый дом. Изучи его».
Длилось это несколько минут.
Потом я начал подниматься с колен, на которые встал, чтобы закончить ознакомление симбионта с носителем, и так же ведя камнем в обратную сторону, вернул его в узловую точку вхождения, которая находилась в районе затылочной области.
«Иди. Храни и оберегай», – дал я последние наставления симбионту. И увидел слабую светящуюся струйку, которая медленно втянулась в тело девушки.
На удивление, хотя возможно это и нормально, ведь раньше я никогда и ничего подобного не делал, да и вообще в магическом ритуале участвую впервые, но, в общем, принятие ментальным телом Талии вселившегося в него симбионта прошло совершенно незаметно для самой девушки.
Сущность заняла какую-то странную прослойку в ментоинформационной матрице девушки, которая была практически пустой.
– Все, – тихо сказал я ей, – он теперь твой. И будет хранить тебя до конца твоей и его жизни, ведь вы теперь связаны с ним нерушимыми узами. Это твой персональный защитник.
– Я ничего не почувствовала, – ответила мне Талия.
– Так и должно было быть, – сказал я ей. – Если бы ты что-то почувствовала, то это означало бы, что я что-то сделал неправильно.
И немного помолчав, я, наконец, поднял свои глаза на девушку и сказал:
– Думаю, тебе стоит одеться, – и развернулся к двери, собираясь выйти из комнаты.
– Не уходи, – тихо попросила она, – просто отвернись.
– Хорошо, – согласился я и остановился.
Вдруг я услышал тихие шаги. Мгновение – и нежные, мягкие и такие теплые и желанные руки обняли меня.
Девушка прижалась ко мне со спины. И я был полностью уверен в том, что она сейчас обнажена.
Наверное, я отключился на какое-то время, просто провалившись и отдавшись тому состоянию любви, нежности и теплоты, что меня окружила. Ведь отреагировал я на открывшуюся дверь в комнату Талии лишь тогда, когда на пороге застыла изумленная Лора.
– Талия… – начала говорить она, но так и не закончив начатого предложения, застыла, огромными глазами глядя на нас.
– Лора-Лера, – будто себе под нос пробормотал я, – как же вы похожи, – и посмотрел на пиирку уже совершенно другими глазами. – Ты, как и она, всегда входишь очень не вовремя.
После чего попросил девушку, просто попросил, и она, как это ни странно, выполнила беспрекословно:
– Дай нам всего пару мгновений. Пусть твоя сестра оденется.
