взрывов. Увы, детонировать умудрялся лишь каждый пятый из самодвижущихся снарядов. Навстречу торпедам охраняющий десантные транспорты эскорт выпускал едва ли не целую стену огня, паля с частотой пулемета из многочисленных выступавших из общего корпуса надстроек. Явно не слишком мощное, но зато крайне многочисленное вооружение как раз и предназначалось для борьбы с подобным противником. Многочисленным и слабым. Однако как бы ни были хороши системы обороны врага, шесть или семь растительных кораблей все-таки рассыпались по космосу роем обломков. Причем два из них относились к числу боевых, попытавшихся защитить относительно безобидные транспортники.
– Враг не прорежен! Повторяю, враг не прорежен! Подлетное время до обшивки – две с половиной минуты! В соответствии со стандартными протоколами действий прошу помощи в обороне шлюзовых точек станции! – надрывался пилот, докладывая кому-то оперативную обстановку. – Да понимаю я, что вы в принципе не готовы к схватке! Нет! Мы не можем за это время выдать четыре штатных залпа! Перезарядка уцелевших торпедных аппаратов идет по пять штук в час! Поймите вы, ее осуществляют всего три полуразбитых андроида и одна дамочка-инженер на восьмом месяце беременности! Стационарные пушки? Есть покуда. Аж целая одна! И она как раз перезаряжается, накапливая импульс для нового залпа. Не смейте отключаться!
– Идем на перехват? – уточнил я у пилота, с интересом рассматривая голограммы кораблей. В космическом бою мне еще участвовать не доводилось.
– Смеешься? – хмыкнул извозчик и взялся за рычаги. – Это тебе не космический истребитель. Мы даже поцарапать их толком не сможем. А эти уроды-федералисты, похоже, слились. Эй, вы там, слышите меня?! Молчат, скоты… А кроме меня поддерживать с ними контакт никто не сможет. Нормальные установки межзвездной связи тоже накрылись вместе с реактором.
Наспех отремонтированные корабли действительно интенсивнее заполыхали двигателями, принявшись отходить в сторону от станции. Вот только алые точки на голографическом мониторе чуть изменили свой курс. И пошли точно на перехват покалеченных судов. Сверкающие трассеры очередей, выпускаемых плоскими кораблями флоринитов, стали бить по объему, куда стянули находящиеся на ремонте звездолеты. Точность их попаданий была относительно небольшой, несколько раз явно случайные вражеские заряды почти зацепили наш флаер, проворно удаляющийся от сражения. Но количество орудий вполне искупало качество стрельбы.
Рядом с первой голограммой, показывающей вражескую эскадру, появилась вторая. Наши союзники пытались сбиться в квадрат, обратив к противнику парочку наиболее боеспособных судов, обладавших чем-то вроде силового поля. Выстрелы врагов не достигали своей цели и разлетались на множество искр, столкнувшись с невидимой преградой. Несколько раз от человеческих машин ударили ленты энергии бортовых орудий, но выглядели эти попытки сопротивления просто жалко. Лишь одно космическое перекати-поле резко сменило свой курс и понеслось черт его знает куда, видимо, вследствие аварии двигателя. Остальные отделались незначительным ущербом либо и вовсе избежали повреждений.
– Как-то плохо эти корабли отремонтировали, – поделился я своими сомнениями с пилотом. – При наблюдении за перестрелкой складывается такое чувство, будто здоровые бугаи избивают команду инвалидов.
– Так это же авианосцы. Их специально под защиту станции поставили, поскольку сами эти баржи практически беззубые. Несколько орудий вспомогательных калибров есть, чтобы от залетных врагов отбиться. Вот только они все для ближнего боя, – фыркнул борющийся с рычагами управления местный. – У таких боевых транспортников основная ударная сила в истребителях. А те уже сутки как тю-тю! Почти все машинки еще в битве за астероидные кольца покоцали. Ну а жалкие остатки москитного флота и наскоро переделанные гражданские модели добили уже на штурме Орбитального Оплота.
Слева на обшивке станции сверкнула небольшая полукруглая надстройка, оканчивающаяся внушительного размера стволом. Точка обороны выглядела порядочно побитой, поскольку в основании турели зияла огромная дыра с разлохмаченными краями. Однако она работала. И калибр данного орудия априори превосходил все, что могло быть установлено на кораблях. Приблизившиеся к своей цели флориниты ускорились еще больше, когда сразу два корабля-лепешки рассыпались на отдельные куски после попадания в них громадных снарядов. Однако оставшиеся достигли жидковатого строя ремонтируемых авианосцев, и тут уж растительные звездолеты показали свою эффективность в одной конкретной ситуации. При абордаже.
Кажущиеся хаотическими и бессистемными переплетения громадных лиан разошлись, живые щупальца обхватили вытянутые корпуса со всех сторон. Коробочки человеческих конструкций были намного больше флоринитских транспортов, но на каждый авианосец приходилось сразу по два-три противника. Изменившие свою конфигурацию растительные корабли просто натягивали себя на добычу. Я не видел деталей, но легко мог предположить, что именно происходит внутри. Работавшие точки активной обороны человеческих судов оказались сломаны в момент, а сквозь старые и новые дыры в обшивке внутрь полился нескончаемый поток флоринитов. У разумных монстров, управляющих сотнями и тысячами глупых как пробка сородичей, не было недостатка в пушечном мясе.