– За состоянием здоровья – да, – кивнул я. – А вот за тем, не тычут ли тебе в затылок бластером, уже не очень. В качестве условного знака можешь прикусить себе язык и начать плеваться кровью. Только как следует кусай, чтобы вместе с эритроцитами тебя и жизненная энергия покидала.
– Постараюсь до этого не доводить, – нервно сглотнул временно работающий наживкой мужчина, почесывая давно небритый подбородок. – И вообще, будем надеяться, что все обойдется.
– Да, лучше бы данная ситуация разрешилась добром. Постарайся выглядеть чуть безумным, стресс для пережившего войну – дело обычное. И сильно на ненормального давить без нужды не будут, – посоветовал я. – Если примут хорошо или нейтрально, порывайся сходить за знакомыми, которых оставил в безопасном месте. Не будут пускать – ори погромче, кусай язык и прорывайся к хорошо видному месту. Пускай даже оно будет под перекрестным огнем. Пары секунд мне хватит, чтобы цапнуть тебя и уйти телепортом.
Гарри потопал дальше по коридору, каждые пять секунд начиная вертеть головой во все стороны. Оказаться задранным затихарившимся в какой-то щели диким флоринитом сейчас было бы очень глупо. Ну а я остался стоять, проверяя необходимые для предстоящего дела запасы. Главного, магии, покуда хватало. Благодаря подстегнутому коктейльчиком метаболизму энергия накапливалась быстрее, чем обычно. А ведь мне и раньше не приходилось жаловаться на низкую скорость восполнения резерва. Намеренно проходил одну за другой специальные тренировки, многократно повысившие выносливость и превратившие сбор силы из окружающей среды в такой же безусловный рефлекс, как дыхание.
– И главным врагом человека-паука был человек-тапок… – пробормотал я, натыкаясь взглядом на шахту лифта. Соединяющие сотни или даже тысячи этажей станции вертикальные коммуникации, понятное дело, давно не функционировали. Однако при помощи левитации вполне можно было путешествовать по ним вверх и вниз… До тех пор пока не наткнешься на вставшую намертво из-за сработавших упоров кабину. Впрочем, сейчас я воспользовался данными путями даже без магии. Благо конструкторы сооружения предусмотрели лесенку для ремонтников. Хотя, скорее, для застрявших. Ни в одной из найденных мной коробок не имелось трупа оставшегося в ловушке пассажира. Все из них, так или иначе, выбрались наружу. – Но даже он не мог прихлопнуть того, кого не успевал заметить…
Верхний ярус встретил меня пустотой, тишиной и следами в пыли. Без уборщиков даже бездействующая станция медленно наполнялась грязью. И теперь в появившемся на сером металле налете, помимо зигзагообразных следов стержневых корней диких флоринитов, четко отпечатывались ботинки приблизительно десятка людей, прошедших в одном направлении. К эвакуационному кораблю. Что ж… Учитывая задержку, вызванную знакомством с обитателями госпиталя, трудно было надеяться стать первым гостем спасателей. Кстати, шли они вовсе не с пустыми руками. Лежащий в углу агрессивный цветок был издырявлен, словно дуршлаг. Энергетический дробовик, однозначно…
Аура Гарри начала приближаться к границе зоны досягаемости магического зрения, и я пошел по обнаруженным следам, на ходу пытаясь определить численный состав и принадлежность выживших. Во-первых, среди них были старые люди. Сорокасантиметровый седой волос, зацепившийся за выщербленный дверной косяк, определенно принадлежал какому-то пенсионеру. И скорее всего, бабусе, сохранившей с молодости обильную гриву. Хотя не исключены и варианты с престарелыми стилистами, металлистами и прочими любителями длинных причесок. Еще в группе нашлось как минимум двое детей. Или подпрыгивающих через каждые три шага веселых дистрофичных гномов. Голову очередного флоринита, также застреленного в упор, кто-то попытался смахнуть небольшим острым предметом явно из чистого озорства. Но сил ему не хватило, а потом проделавшего данный маневр субъекта чистили от налипшего на одежду белесого сока растения.
Неспешное продвижение по следам группы выживших было прервано внезапным ощущением какой-то неправильности. Что-то в воспринимаемом мной мире изменилось. Неопасное и вроде бы незаметное… Однако интуиция подсказывала – произошло нечто важное. Быстрый анализ обстановки с применением кое-какой элементарной магии, не разрушающей чары невидимости, не показал рядом ничего. А вдалеке я вообще ничего не нашел. Совсем ничего. Ну абсолютно. Складывалось ощущение, что кто-то вычистил примыкающий к третьему доку объем от остаточных эманаций смерти, пропитывающих обезлюдевшую станцию сверху донизу. Или просто экранировал его, чтобы сканирующие заклятия не могли засечь то, что происходит внутри. Да и напарник мой почему-то замер на самой границе магического зрения. Чего-то почуял? Или… увидел?!
– Чтоб этому торопыге икнулось! – в сердцах пожелал напарнику я, упорно размышляя над причиной обнаруженного явления. Все живое содержит в себе магию. И неживое тоже. А уж перешедшее из первого состояния во второе и подавно оставляет заметные чародею следы. Эманации смерти всегда есть вокруг. Как, впрочем, и большинства других царствующих в мироздании сил. Вот только на местах сражений или массовых убийств они превалируют над всем остальным. Орбитальный Оплот не был даже особо сильно ими заполнен. Тут не приходилось опасаться стихийного поднятия нежити, резкого ухудшения здоровья или открытия провала в нижние
