особо заботясь о том, был кто-нибудь на заднем дворе или нет. С довольной улыбкой она повернулась к слегка озадаченному толстяку и ласковым голосом сообщила:
– Я решила сменить прическу.
– Ага, – отозвался визитер, затем медленно достал из кармана курительную трубку и, на автомате щелкнув пальцами, зажег ее содержимое. Обычное бытовое заклинание – не самое сложное, но и не самое простое. Женщина, наблюдавшая за ним, одобрительно кивнула.
– Дай-ка мне тоже разок затянуться, – попросила она и направилась к нему такой соблазнительной походкой, что О едва не поперхнулся дымком.
– Ты точно в порядке, Ари? – осторожно спросил он, когда поймал выпавшую из зубов трубку и водрузил ее на прежнее место.
– В полном! – уверенно кивнула хозяйка борделя. – Просто мне все надоело, понимаешь? – доверительным тоном поведала она, присаживаясь боком на подлокотник кресла. – Хочется что-то изменить… Нет! Хочется ВСЕ изменить! Эти клуши, застрявшие в прошлом веке! Как они одеваются? А как ведут себя? Разве это соблазнительно? Вот скажи мне, Рыжик, наши шлюхи устарели?
Выхватив трубку из его рта, приоткрытого от такого неожиданного натиска, брюнетка закурила. Потом аккуратненько так… одним пальчиком приподняла управляющему заросший бородой подбородок и ласково потрепала его по кудрявой голове.
– М-м-м, – постепенно отходя от изумления, замычал О, – м-м-может быть.
– И мы с тобой это должны изменить, не так ли, пупсик? – спросила, подмигнув ему карим глазом, в котором плясали оранжевые искорки лукавства.
– Так я уже отправил приглашения, – хватаясь за старую тему, как за спасительную соломинку, сказал гость. – Три новые девочки у нас будут, если ты, конечно, сможешь их уговорить пойти к тебе на работу.
– Радость моя, – ее губы сложились колечком и выпустили на волю струйку густого белого дыма с характерным запахом травы ален-чих*, – мне больше не нужны новые шлюхи. – Она выразительно посмотрела на него. – Я собираюсь заняться воспитанием старых. И дешевле, и интересней и, что важно, продуктивней получится. К тому же неплохо было бы сделать ремонт в общем зале, у меня есть на этот счет несколько интересных задумок.
– Ари, – толстяк задумчиво покачал головой, – ты пила сегодня?
– Еще нет. Предлагаешь это исправить? – невинно хлопая ресницами и попыхивая его трубкой, кокетливо поинтересовалась она. – Кстати, имя тоже надо сменить. Оно мне надоело.
– На какое? – как-то обреченно спросил визитер.
– Ну, Ари… Ари… – Собеседница задумалась, ее брови то хмурились, то выгибались, уголки губ подрагивали, а глаза в самой своей глубине продолжали вспыхивать оранжевым светом. – Во! Ари-ша! – радостно сообщила она и уставилась на толстяка, ожидая восторгов и одобрений. Он лишь кивнул в ответ, скупо улыбнулся и качнул ушами.
– Ты раньше не курила.
Осторожное замечание вывело ее из приятных раздумий о будущих преобразованиях.
– Все когда-то бывает в первый раз, – философски заключила она. – Я понимаю, что веду себя странно, но, знаешь, я так устала от этого тысячелетнего однообразия.
– Я тоже устал, – согласился он, – предлагал же тебе сегодня придумать что-нибудь пооригинальней, чем, как обычно, пытаться завербовать условно порядочных баб в наши порочные ряды. А ты…
– Вот я и придумала! – перебила его собеседница, очаровательно улыбаясь. – Просто если менять, то все и сразу. Поэтому и решила начать с себя. И как, тебе нравятся такие перемены? – Ее улыбка обезоруживала, делая не первой молодости лицо по- своему привлекательным.
– Пожалуй, да.
– А мне нравится получать большие доходы. Так что нам есть что обсудить с тобой за бутылкой хорошего вина. – Она поднялась, возвращая ему трубку, легким движением руки расправила складки шелкового халата и, откинув за спину волосы, поинтересовалась: – Ну что, идешь за напитками, рыжик?
– Раньше ты меня так не называла, – с кряхтением выбираясь из кресла, пробормотал он. Его толстые щеки покрыл нежный румянец.
– Раньше я была другой! – гордо вскинув голову, заявила брюнетка. – И на финансовом положении моего заведения это плохо сказывалось, теперь же все станет куда лучше. Мы скоро разбогатеем, рыжий. Я собираюсь заработать много… неприлично много денег. И ты мне в этом поможешь!
