наоборот, порядком наскучили. Всю ночь мы провели, мигрируя между дарквильской библиотекой, расположенной в резиденции эррисара, залом заседаний, где собрались старейшие милорды крыла тьмы, и хранилищем артефактов. Причем по требованию Дарэна меня пристегнули теневой цепью к жрецу, надели браслеты, блокирующие метки, и навесили кучу защитных чар, будто я не девушка, а новогодняя елка. В довершение всего еще и Иширо приставили, обязав следить за каждым моим шагом.
Спрашивается, зачем? Я ведь даже в отсутствие часов в любой момент могла заморозить время и сбежать, но, естественно, не делала этого, дабы не злить и без того мрачного Дарэна. Хотя, признаюсь, так и тянуло наказать буку. Советник, милорд Дэйрар, другие маги — все они, узнав о моих злоключениях, стали относиться ко мне заметно теплее, но младшего Хэйса словно заклинило. Он продолжал считать меня неблагонадежной персоной, и понять его было можно, но менее обидно от этого не становилось. Я ведь, правда, хотела как лучше, а получилось… как у Евы для меня, м-да. Спасибо, хоть не заперли в башне как особо опасного преступника, а позволили участвовать в сборе информации по дарквудским феям, которой, к сожалению, было очень мало, да и достоверность древних сказаний, найденных в книгах, вызывала большие сомнения.
Если суммировать все, что поведал Дарквуд, добавить к этому кое-какие детали из легенд и мои собственные выводы, сделанные на основе наблюдения за призраками, получался крайне любопытный расклад. Много веков назад в мире Алина водились фейри, общими чертами которых являлись острые уши, черная кожа и ярко-зеленые глаза. И вот, значит, жили они не тужили, кастовали на радость себе и на горе людям, а заодно и меняли пейзаж по собственному усмотрению. Например, вырастили большой разумный лес на насыщенной магией земле, превратили его в свой дом и одновременно в площадку для жестоких аттракционов. Фейри заманивали в чащу несчастных путников и устраивали им всевозможные испытания. Когда же народ начал обходить Дарквуд по широкой дуге, принялись воровать детей в городах и селах да насылать проклятия, болезни и непогоду на мирных жителей.
Если в лес, как бычка на заклание, приводили добровольную (или не очень) жертву, дивная братия возвращала украденного ребенка и на время успокаивалась, позволяя людям нормально жить. То есть несчастные думали, что успокаивалась, на деле же заскучавшая «нечисть» меняла личины и селилась среди горожан, чтобы сеять раздор и распускать зловещие слухи о себе любимых. Моих, стыдно сказать, родственников по крови все это забавляло. И чем дальше, тем сильнее они заигрывались. Было, конечно, и хорошее в поведении дарквудских фей, леших, кикимор, баньши и прочих, но на фоне их основной деятельности добрые поступки казались каплей в море. Безобразия длились и длились, пока однажды лесной народец не угодил в ловушку иномирных чистильщиков, следящих за порядком во вселенной.
Кто они такие, в книжках не разъяснялось. Да и Дарквуд толком не смог описать существ, умудрившихся одним заклинанием уничтожить физические оболочки фейри, а жаждущие мести души запереть в плену забвения. Большая часть магии дивного народа разлетелась по миру золотыми искрами. Если верить сказкам, именно эти волшебные огоньки вот уже много столетий вселяются в тела избранных детей, которые становятся одаренными. То есть способность Хельги к ясновидению — это тоже частичка кого-то из моих древних сородичей, чьи призраки спят в ином измерении, постепенно очищаясь от злобы. Вернее, спали, пока одну златовласую голову не посетила «гениальная» идея открыть в лесу новый источник.
Чтоб моей наставнице икалось! По-хорошему, следовало связаться с ней и потребовать отдать радужный камень, которого боялись фейри, но все мои вещи остались на серой поляне, включая зеркальце, и вернуться за ним возможности не было. Одни лорды боялись за меня, уверенные, что в одиночку я не переиграю хитроумных древних тварей, другие опасались, полагая, что мной руководит желание воссоединиться со свитой. Выдернуть рюкзак с помощью ритуала у магов тоже не получилось — видать, не только Дарквиль усилил защитные чары. А может, мои спутники просто выдохлись. За последние часы им пришлось много колдовать, в то время как на сон и еду времени не хватало. Если бы не целебный чай Гертруды Рид и волшебная коара, не представляю, как бы они выдержали. Жаль, что со старшей сестрой Хельги нам пришлось познакомиться при таких сложных обстоятельствах. Одно утешаю: Герта отнеслась ко мне вполне благосклонно и общаюсь как с полноценным членом команды, а не как с посаженной на цепь шпионкой.
Цепь, м-да. С одной стороны, приятного в этом мало, с другой — привязана я была не к кому-нибудь, а к Аарону. Кто же знал, что мерсир таким оригинальным образом воплотит в жизнь обещание ни на шаг меня от себя не отпускать? Поворчав немного, я смирилась. Потому что спокойствие жениха в данный момент мне было важнее собственного самолюбия. Я прекрасно понимала, чего он боится. Маги много часов проводили ритуал поиска, пытаясь определить наше с Хельгой местопребывание. Ее нашли первой, до меня же смогли добраться, только когда обряд «слияния» открыл границы серой поляны для потока природной силы, идущей из леса.
Второй раз потерять невесту, как это случилось в эррисарском саду, Аарон был не готов. Блокировка метки отсекала духам возможность открыть настроенный на нее портал и, связав меня изумрудными путами, утащить обратно. Но Аарон все равно нервничал и постоянно отвлекался, больше думая о моей безопасности, чем о слабых местах привидений. Поэтому, когда Дарэна
