Противно запищал сигнал открытия двери, молодой чуд рывком ворвался в подъезд… и упал бы, не ухватись вовремя за перила. Перед его глазами появился Чёрный Камень – именно такой, каким Вебер его представлял: мраморный обелиск, покрытый затейливыми письменами. Величественный. Вызывающий желание прикоснуться, но… Требующий внести плату за это действо. Чёрный Камень призывал присоединиться к числу адептов и дарил божественную Жажду, избавление от которой было настолько сладким, что превосходило все наслаждения мира…
– Виктор, с вами всё в порядке?
Обеспокоенный отсутствием чуда, Корнюшин вышел на площадку второго этажа, посмотрел вниз, увидел вцепившегося в перила гостя и не сдержал удивлённого вопроса.
– Не совсем, – не стал врать Вебер, прикидывая, как сподручнее порвать челу горло.
– Вам стало плохо?
– Сейчас… расскажу… – заверил чуд. – Только… дайте отдохнуть…
Он с трудом поднялся на второй этаж, прошёл в гостиную и упал на диван. На лбу выступила испарина, однако не из-за болезни, нет: испарина стала видимым отражением идущей внутри Вебера борьбы.
– Что с вами приключилось?
– Я… – Чуд мрачно посмотрел на собеседника, отвернулся, не желая таращиться на потенциальную жертву, и буркнул: – Я убил.
– Что? – Маг разом подобрался. – Кого?
– Бугая, – выдавил Виктор.
– Расскажите.
Хоть чуд и рвался к Корнюшину, желая обсудить события вчерашнего дня, говорить о них оказалось трудней, чем он полагал. Во-первых, история убийства получалась какой-то скомканной, ненастоящей. И где-то в глубине души Веберу казалось, что он рассказывает не о себе, не о своём первом опыте убийства, а пересказывает плохой фильм. Во-вторых, там же, в глубине души, пылало временно придавленное рыцарской волей желание растерзать невысокого чела в клочья. Просто так. Потому что это будет приятно…
– И у вас получилось? – подался вперёд Корнюшин.
– Конечно, – удивился глупому вопросу чуд. – Бугай мёртв.
– Я не об этом. – Чел позволил себе нахально махнуть рукой. – Вы сумели вызвать Чёрный Камень?
– Э-э… – Увлечённый своими переживаниями, Виктор совершенно забыл, для чего ему пришлось убить маньяка, и несколько секунд тупо таращился на Корнюшина. – Э-э…
– То есть у вас не получилось, – догадался чел.
– Нет… В смысле – да, не получилось. – Чуд сглотнул и подумал, что надо бы открутить чересчур любопытному колдуну голову.
– Жаль…
– Ага… – Успокоиться так, как ему удалось несколько минут назад, не вышло. Виктор захлопал ресницами, почувствовал, что его начинает бить озноб, и понял, что хочет… – Мне хочется убивать.
Фраза прозвучала негромко, но уверенно. А главное – неожиданно, причём неожиданно даже для самого Вебера.
Корнюшин удивлённо поднял бровь.
– Вам хочется… что?
– Я… Я вчера шёл домой, и меня… мне стало плохо, как вот сейчас! – Чуд зажмурился и принялся ожесточённо массировать виски, но лучше не стало. – Я едва дошёл до номера! Решил, что это всё из-за… из-за убийства, думал, наутро пройдёт… И, в принципе, стало немного легче… Кажется… Но у меня появилась…
– Жажда?
– Да! – изумился Виктор. – Откуда вы знаете?
– Я видел ваши глаза, – тихо ответил чел. – В них появилось нечто… Пугающее.
– Я не хочу убивать!
– Но вас тянет.
– Сильно… – Чуд чуть не плакал.
– Пока вы справляетесь…
– Но я чувствую, что надолго меня не хватит.
