Очередная записка. Что ж, я воспринимаю их уже почти спокойно. Чего не скажешь о Кайле.
– Что там?! – нетерпеливо спрашивала она, пока я открепляла записку.
«Плохие матери откупаются от детей игрушками. Ты очень плохая».
– Да, это он, – мрачно заключила я.
– Он бывает в доме! – Кайлу захлестнула паника. – Он может входить в наш дом! Тебя это вообще волнует?
– Кайла, что я сделаю? Я сменила замки, поставила дополнительную защиту. Единственный выход – переехать, но я не знаю, поможет ли. Если бы была уверена, мы бы уже размещались в другом доме.
– Он среди нас. Или кто-то ему помогает.
– Например?
– Герберт?
От Кайлы у меня начинала болеть голова. Я, конечно, сочувствовала ее проблеме и тому, что она почти не выходит из дому, но истерика – не лучшее решение.
– Ты же вчера его защищала. Что случилось теперь?
– Мою комнату завалили игрушками, вот что случилось! Подумай сама, кто вхож в дом? Из посторонних – только Герберт и Диналия. Диналии шестнадцать. Нина? Я не вижу причин это делать. Я думала всю ночь. Это Герберт. Он злится на тебя, неужели ты не видишь, что напряжение растет одновременно с тем, как ты его доводишь? Сначала это были безобидные шуточки, сейчас все намного серьезнее.
– Убийство Хейвен – безобидная шуточка? – хмыкнула я. – Да, забавно. Расскажу подружкам на пикнике, посмеемся.
– У тебя нет подружек, – отрезала Кайла. – Все эти странности начались с твоим приездом. Значит, это либо ты, либо тот, кто с тобой связан. Я очень сомневаюсь, что ты страдаешь какими-либо расстройствами и вредишь нам, а сама этого не помнишь.
– Мы это обсуждали раз десять. Странности начались со смертью Кристалл. Этот кто-то может быть связан и с ней. А что до проникновения в дом – возможно, его сила такова, что наши охранные заклятия не работают.
– Конечно, в это верить легче…
– Кайла, я не понимаю, что ты хочешь! Мне выгнать Герберта? Так не получится, мне, чтобы его выгнать, надо родить и прожить еще семь лет. До этого времени он неприкосновенен. Устроить скандал и семь лет позволять распоряжаться наследством человеку, который нас ненавидит? Вот уж радость-то какая. В этом проблема, сестренка, можешь сколько угодно топать ножкой и требовать на арену нашего главного героя, но я не знаю, как его найти. Даже в какой стороне искать, не знаю, и кому верить – тоже. Нужна хоть одна зацепка, хоть какая-то улика. Их нет. Я не знаю, что делать. И если у тебя будут хоть какие-то идеи, отличные от «найти и покарать, возможно, жестоко» – с удовольствием выслушаю.
Кайла упрямо сопела и дулась, но глаза отводила и ничего толкового так и не сказала.
– Кортни! – раздался сонный голос Ким. – Что у вас случилось?
– Все нормально, – крикнула я.
И уже тише обратилась к Кайле:
– Вызови кого-нибудь, чтобы разгребли эту кучу.
– И что мне с ними делать? – спросила сестра.
– Подари интернату, – отмахнулась я. – Или выбрось. Где Нина? Я хочу кофе!
Словно в ответ на мои мысли где-то внизу едва слышно прозвенел дверной звонок. Не знаю почему, но мне вдруг стало тревожно. У Герберта всегда с собой ключи, мы все дома, включая Диналию, Нина заходит с черного хода, и у нее также отдельный ключ. Кто мог прийти в такую рань?
– Кортни, – снова позвала Ким. – Можешь зайти? Мне тяжело вставать.
– Откроешь? – спросила я Кайлу, и та кивнула.
Ким сидела на постели, опершись спиной на подушки. Выглядела заметно лучше, нежели ночью. Хоть бледность и усталость не прошли. Лекарь забинтовал ей ногу, так что этот день, похоже, придется ей провести в постели.
– Болит?
– Почти нет, – улыбнулась сестра. – Очень хочется кушать.
– Нина еще не пришла, но я сейчас спущусь и сварю кофе. Сделаю тебе пару бутербродов.
В глазах Ким промелькнула неуверенность. Я знала это выражение ее лица. Она о чем-то боялась сказать.
– Кортни, ты мне веришь?
– Что? – не поняла я. – Ты о чем?
