но сидит где-то рядом, живой и здоровый.
Воздух! Я и не замечала, что в замке и подвале был специфический запах, даже неприятный. А от дуновения свежего прохладного воздуха в лицо захотелось кричать и петь.
— Долго до города? Меня вез Тантос, летели минут пять-десять.
— Полчаса, если не будем задерживаться, чтобы поваляться в травке, — ответил Джер. — Только надо свернуть с дороги. Роман идиот, но, к сожалению, не настолько.
Однако свернуть к лесу мы не успели. Я уже натренировалась слышать взмах крыльев горгулий еще на их подлете. Джер встретил Тантоса, преградившего нам дорогу, хмурым лицом и некрасивым ругательством.
— Вы никуда не пойдете, странники, — произнес Тантос. — Хозяин будет недоволен.
— А мы-то, конечно, существуем, чтобы доставлять Роману удовольствие. Тантос, ты слез с моей школы, немедленно уступи дорогу!
— Моя жизнь принадлежит Роману.
— Отлично! — сквозь зубы процедил Джер. — Всегда мечтал отобрать что-нибудь у этого гаденыша!
Его кулак врезался в зубастую морду Тантоса и, к моему удивлению, вместо криков боли я услышала хороший такой хруст, а от горгульи отвалился приличный кусок… морды. Тантос махнул когтистой лапой, но Джер с легкостью уклонился и второй удар был уже магическим. На пару секунд внутри горгульи перестал гореть красный огонь, но потом Тантос встряхнулся и взмыл в небо.
— Что?! — заорал Джер. — Трус!
Он атаковал стремительно, желая убить, а не вернуть Джера в замок. Очевидно, Роману было важно, лишь чтобы я не погибла.
И все же Джер пропустил удар Тантоса. Мужчина согнулся, коротко выругавшись. Тантос примерился к новому удару, но, получив от меня камнем, отвлекся. Казалось бы, что может сделать небольшой удар каменному изваянию? Но от удара Джера на морде Тантоса уже были трещины, и мой камень привел к тому, что морда горгульи рассыпалась. Честно признаться, злющая и огромная горгулья с полуразрушенной мордой — то еще зрелище.
— Трещины! — крикнула я Джеру.
Рвется там, где тонко, как сказал Рэй. Вот и у Тантоса уязвимые места были именно в трещинах. Роман собрал слугу из обломков, но прежней силы дать ему уже не смог. Удар Джера расколол морду, мой камень довершил начатое.
Джер мгновенно понял, о чем я говорю, и пошел в рукопашку. И сколько же в нем было силы! Тантос явно не ожидал такого напора. Джер легко заставил горгулью опуститься на землю и, удерживая лапы, свободной рукой нажал в месте, где крылья стыковались со спиной. Там же была одна из самых больших трещин. Тонтос зарычал остатками пасти, Джер напрягся сильнее. И с оглушительным треском отломилось сначала крыло, а потом и вся горгулья начала разваливаться на куски.
Свет внутри нее погас, жалкие остатки Тантоса теперь не напоминали сильное и устрашающее существо. Джер наклонился и взял небольшой камень, по цвету напоминающий гранат.
— Вот уж не думал, что они додумаются разбить горгульи и не вытащить камни душ. Ну, Енот!
— Есть еще вторая. — Мой голос немного дрожал от волнения. — Горгулий две, но я пока видела только Тантоса.
— Тогда пошли уже…
Он осекся на середине фразы, всматриваясь куда-то вдаль, а потом резко толкнул меня по направлению к замку.
— Быстро внутрь!
— Что…
— Не болтай, давай, надо где-то спрятаться! Роман вернулся, с ним вторая горгулья. В присутствии Романа она практически непобедима!
Дальше объяснять не требовалось. С Романом и горгульей Джеру не потягаться, они его просто убьют. А может, и меня. Неужели Роман так быстро достал карандаш?
Мы влетели в холл, не обратив внимания на алионов, которые более-менее очухались. Что ж, если они не умеют говорить, есть шанс, что Роман не узнает, что мы пытались сбежать, хотя кого я обманываю? Обломки Тантоса лежат чуть правее лестницы ко входу в замок. Достаточно повернуть голову, и все станет ясно. Хоть бы Роман был так занят, что не смотрел по сторонам!
Мы петляли по коридорам, то поднимаясь по небольшим лесенкам, то спускаясь. Я перестала понимать, что происходит, просто доверилась Джеру и ничего не говорила. Он откуда-то знал замок, как свои пять пальцев. Выучил, когда ходил за Дайной?
— Здесь, — наконец, он остановился посреди очередного коридора, напротив пустой стены.
— Что здесь?
