Клыки и когти эскадрильи

мер. И связные помчались договариваться о чрезвычайной встрече.

А вот военное командование отдало совсем другой приказ. Навстречу друг другу устремились парламентёры с предложениями о перемирии. Взвились драконы связи с приказом перехватить и остановить армаду, уже полетевшую в атаку. Это удалось сделать ценой громадных усилий, связные вернулись на свои позиции почти при полном истощении.

К счастью для себя, доктор Менгель спускался по южной, а не западной дороге. Это спасло ему жизнь, ибо сель двинулся как раз в западную сторону. Маг, собственно, не заметил самого начала катастрофы. Не мог он её и почувствовать через изменение потоков, не будучи магом земли. Но рёв селя он прекрасно услышал. Мало того, и грохот взрыва на наблюдательном пункте Ас-Тора ударил по барабанным перепонкам вполне отчётливо. Менгель даже увидел край грибовидного облака.

Правду сказать, бежать было уже незачем. Непоправимое случилось. У доктора магии не было на руках даже мельчайшего факта, но он ни на медяк не усомнился в двух вещах: оба Великих убиты, а причиной тому – пятнистый Стурр. И слабеньким утешением оказалось запоздалое понимание: предвидеть такое развитие событий было решительно невозможно. Никому, даже ему, Менгелю, который по воле судьбы лучше и раньше всех распознал опасность этой пёстрой твари.

Суматоха, как всегда в таких случаях, началась с самых верхов и покатилась вниз по команде. И только одно заинтересованное лицо осталось в полной неподвижности и никак не отреагировало на события. Это был никому не известный дракон чёрной масти, который сидел в своём убежище и холодно наблюдал за картиной, строя свои планы.

Мне задолго до сегодняшнего дня было ясно: с уничтожением Великих драконы отнюдь не обретут свободу автоматически. Скорее наоборот: в атмосфере начавшегося дележа власти самые сильные группировки непременно попытаются привлечь на свою сторону могучих крылатых союзников… или подчинённых, это уж как посмотреть. А мне надо будет перетягивать драконов уже на свою сторону, позиционируя себя как сторонника драконьей независимости.

Но то, что начнётся драка за власть, сомневаться не приходилось, слишком хорошо помнилась история моей собственной страны на Земле. Единственное, что оставалось неясным, – расклад сил, но пока что фактов не было. Ничего, ещё появятся.

Пришлось довольно долго ждать возможности улизнуть незаметно – почти до заката продолжались сначала переговоры, а потом и перемещения войск. И только после захода солнца (хотя небо ещё оставалось светлым) я, не снимая с себя конструкта, обеспечивавшего цвет, снялся с места, набрал высоту и полетел… нет, отнюдь не в родные края! Сначала надо было спрятаться в лесу, потом обрести привычную масть, а уж потом, соблюдая все меры предосторожности, прилететь домой.

В пещере горел костерок. Даже при его неверном свете сразу стало ясно: Гирра не спит, сидит и ждёт. Она заговорила первой, чему я удивился. Впрочем, если бы хватило времени подумать, то и удивляться нечего.

– Сейчас ничего не рассказывай. Потом. Как думаешь, они…

Мне показалось, что в её глазах читается тревога. Моя старая догадка обратилась в уверенность, из-за чего наш последующий диалог превратился в нечто, зашифрованное для всех, кроме нас двоих и мага разума (окажись тот в пещере).

– Я не сомневаюсь.

– А я не уверена и потому опасаюсь.

– Ты не видела.

– У тебя нет каменных доказательств.

– А мы подождём. Небольшое ожидание погоды не сделает. Надо послушать, что говорят. Могут распустить ложные слухи о выживших. Но это только среди драконов прокатит, а человеческий маг разума разом определит враньё. Добавь: для тех драконов, кто видел, такие слова обломка когтя стоить не будут.

– Тебе нельзя рассказывать то, что ты вообще на это глядел.

– Но слышать мог. Искал золото, а до меня звук такой донёсся…

Гирра чуть слышно хихикнула.

– …Но я хотел спросить: как давно ты догадалась?

– А я и не догадалась. Ведь отсюда тоже ничего не было видно, только слышно.

– Ну, мою цель ты определила.

– Оно верно, но как её достичь, мне додуматься не удалось. Знаний не хватило. Теперь-то понятно: всё дело в тех самых кристаллах-трофеях. Дура я, могла бы сообразить.

– И не дура, а самая проницательная дракона из всех, каких я знал.