командующего. Но держать себя в руках он умел. Последовал вопрос, заданный самым безразличным тоном:
– Из вашего доклада я делаю ещё один вывод: вы полностью исключаете участие наземных диверсантов. Почему?
– Выражусь иначе: вероятность этого мала, поскольку таковые были не только не нужны, но даже вредны. Наши маги могли их обнаружить, то есть зафиксировать повышенное внимание противника к именно этим опорным пунктам. Повторяю: драконы прекрасно справились сами. Но разрешите продолжить.
Командующий вежливо наклонил голову.
– То, что произошло, вообще не диверсия, а нападение. Не вижу причин, по которым это дело могло быть отнесено к моей службе. Это проблема тактическая. Ну и разведывательная.
– И политическая.
Контрразведчик всё превосходно понял, но изобразил на физиономии некоторое удивление.
– Да-да, именно так. Потерь у драконов, по вашим словам, нет, а вот потери наших магов совершенно неприемлемые. Полагаю, вы в курсе.
Служба контрразведки не зря ела свой хлеб. Её начальник, разумеется, тоже.
Командующий продолжил:
– Я, конечно, доложу по команде. Одновременно мои аналитики при штабе начнут разработку вариантов противодействия. Но если они не найдут ничего стоящего по части тактики, то прямо сейчас могу сказать: политическое решение с большой степенью вероятности будет. Но его форму предсказать не могу. По-любому нам предстоит перемирие с противником. Негласно оно уже заключено. Полагаю, что вражеская разведка – и наземная, и воздушная – оживится. Но без активных боевых действий, конечно, как с их стороны, так и с нашей.
Начальник контрразведки состроил самое благожелательное выражение лица.
– Думаю, не ошибусь, если скажу: сбивание драконов-разведчиков не посчитают боевыми действиями?
– Разумеется, нет.
– В таком случае имею просьбу.
– Слушаю.
– В моей группе нет магов смерти. Однако применение этого вида магии может быть полезно, особенно ночью. Имею в виду, как средство противодействия воздушной разведке.
– Поясните вашу мысль.
– Охотно. Днём дракон-разведчик может заметить порождения «серого капитана» и уйти. Во всяком случае, имеет шанс. В ночное время – нет. Он просто не увидит «серых ястребов», а им темнота не мешает, насколько мне известно. Впрочем, если вы сочтёте этот вариант действий превышением моих полномочий, готов от него отказаться.
– Обещаю, что ваше предложение проанализируют со всей тщательностью. Благодарю за ценные мысли. А сейчас не смею задерживать.
Сотника удалось перехватить, хотя и с трудом. Мало того, он согласился дать мне информацию.
Несомненно, победа осталась за нами. Какую-то территорию отвоевали (Рруг не знал точных размеров), но перемирие было заключено лишь на неделю. Отсюда любой офицер сделал бы вывод: намечаются дальнейшие боевые действия, причём в скором времени. Но дальше пошло уже то, что я знать не мог.
– Полагаю, Ас-Лок попытается отбить утраченную позицию. Очень уж она удобна. Будь моя воля, приказал бы нашему войску развивать наступление. Но тут, сам понимаешь, политика, а в её тонкостях ни я, ни ты не особо… того. И ещё: мой опыт говорит, что маги не любят, когда их убивают…
Очень хотелось спросить: «А кто любит?», но в подобных ситуациях языку воли давать нельзя.
– …К тому же потерь у драконов не было вообще, даже ранеными. Даю хвост на оторвание: разведка противника сейчас когтями землю роет в поисках того, кто устроил этакую пакость. И ведь найдёт.
Чего тут не понимать – маги Ас-Лока сделают все возможное, чтобы больше не допустить подобную оплеуху.
Приняв сказанное к сведению, я помчался разыскивать Гирру. Та, похоже, ожидала разговора. По изложении всего услышанного я попросил соратницу высказать своё мнение. Разумеется, о моих собственных выводах не было ни полслова.
Насчёт аналитических способностей двуцветной драконы я не ошибся.
