— Это — если снимете, — отозвалась профессор Бастинда, поправляя очки. — Иначе смерть.
— Почему так жестоко? — не выдержала я.
— Вы вмешиваетесь в судьбу человека, Мальцева, изменяете ее.
— Но ведь он сам просит.
— Не приворот, а привлечение любви, — заметила профессор Бастинда. — Вы не навязываете чувство, лишь позволяете ему прийти к человеку. И пусть сам решает дальше свою судьбу.
Я старательно переписала формулу заговора.
— Слова вставляются в самом конце наматывающего заклинания. В седьмой главе учебника по искусству мастерицы приведены другие примеры рисунков. Прочитать и законспектировать.
Я сделала пометку и машинально прикусила карандаш.
— Что-то не так, Мальцева?
— В самом начале учебы вы говорили, что мы можем вышивать, что угодно, накладывая определенные заклинания, а теперь выяснилось, что все может быть гораздо проще. Есть уже готовые образцы.
— А вы хотите творить по шаблону?
Вопрос повис в воздухе.
— Разве с шаблонов нельзя начать? В моем мире так бы и поступили. Когда есть образец, получается быстрее.
— Но не лучше, Мальцева. В этом-то и беда. Когда вы видите готовое, свое создать уже труднее. Я бы не советовала вам использовать шаблонные вышивки, но изучать мы их в любом случае будем. Вы действительно должны на что-то опираться. Да и когда-то эти вышивки тоже являлись плодом фантазий самых первых мастериц. Тех, кто использовал свой дар в полную силу, не ставя ограничений для мечты.
Преподавательница вернулась к столу, продолжая пару. Я записывала машинально: для удачи нужно вышивать корабль с парусом, дракона, подковы и обязательно с золотой нитью; для богатства — рыб; для здоровья — деревья, ирисы; для силы и защиты — львов. Я даже не подозревала, что последние в сказочном мире имеются.
После лекции началась практика, на которой появились Глеб и Арар. И если боевой маг с Таркских болот выглядел безукоризненно, то его напарник казался весьма потрепанным и невыспавшимся. Заметив, как он в сотый раз укололся иголкой, я отодвинула свою вышивку и прошептала:
— Помочь?
— Чем?
— Глупый вопрос.
— Как же! Дай угадаю? Голову ты мне отрубить не в состоянии, чтобы перестала болеть, а вышивать — не умеешь, — ворчливо заметил Арар.
— Это почему же не умею? — прошипела я, радуясь, что Бастинда тоже вышивает и на нас не обращает внимания.
— Нитки вон торчат, — невозмутимо отозвался боевой маг. — И это притом, что у тебя волшебный клубок есть! Для тебя, похоже, бесполезная вещь.
От такой отповеди я сначала растерялась, а потом разозлилась.
— У тебя вообще неведомая зверушка получается, а у меня хоть на ирис похоже!
О том, что цветок выходил кривовато и красно-синим (клубок опять проявлял характер, чтоб его!), я промолчала.
— Между прочим, Арар прав, — заметил Глеб, изящно вдевая нитку в иголку тонкими, унизанными серебряными перстеньками пальцами. — У Ираса лучше получалось.
Я открыла рот, закрыла, а потом, шокированная услышанным, все же уточнила:
— Ирас умеет вышивать?
— Разумеется. Мы же тебе рассказывали — обмен между студентами традиционный.
— И он… э… оказался достойным, — вспомнила я нужное слово, — того, чтобы оказаться по обмену в МыШКе? Я вообще думала, что принца во дворце обучают.
Боевые маги усмехнулись.
— Ирас и во дворце? Тот бы не выстоял. Его отец правильно поступил, что отправил его учиться в Магическую Боевую Школу.
Арар снова укололся, но сдержал порыв выругаться, а Глеб задумался.
— Он правда вышивал? — снова поинтересовалась я.
