Словно тяжелую плиту сняли с плеч. По крайней мере одного они спасли.
– Мальчик! – закричала с улицы Райка, и ей ответили дружными возгласами. – Беленький и синеглазый!
Фу! Хорошо, что не черненький и темноглазый!
– Слышишь, женщина, ты сына родила, – повернулся к роженице Иверт. – Воина.
Через полрыски они сидели в холодной моечной и тупо пили кислое вино, по очереди передавая друг другу кувшин. У Виктории начался отходняк, руки тряслись так, что трудно было донести кувшин до рта. Она скосилась на Иверта и заметила, что игуша тоже бьет озноб.
– Знаешь, Бешеный Алан, я рад, что родился мужчиной.
Виктория внимательно посмотрела на горца, а затем перевела взгляд на небо, едва виднеющееся в маленьком окошке. Где-то там, среди миллиардов звезд, светило солнце и летела сквозь космос небольшая голубая планета. На той планете жили ее сыновья. А где-то рядом, за перевалом, сейчас спала женщина, которая, быть может, спасет Алана от одиночества. Сегодня ночью Виктория поняла, о чем говорил Ирий. Об окончательном выборе. И это был не выбор пола, она никогда не забудет, что была женщиной, никогда не забудет своих сыновей, мужа, прошлую жизнь. Но она выбрала жизнь здесь, в этом мире. Она выбрала своего еще не родившегося ребенка, который положит начало ее роду, она выбрала ответственность за него и его мать. За своих людей, за свою страну, за свой мир. И если ради этого ей придется стать мужчиной, она им станет!
– Дяденьки-и-и, – раздался тихий голосок Светики.
Иверт с контом переглянулись и заржали в два голоса. Они смеялись и не могли остановиться. Банальная истерика, но кто же в этом признается?
– Дяденька-а-а, – хохотал Иверт, хлопая конта по колену. – Бешеный Алан, когда тебя перестали называть мальчиком и начали называть дяденькой?
– Ой! – В дверях возникла пунцовая Светика. – Я думала, здесь воины, что с караула сменились. Тетка Райка сказала позвать их снедать. – Она еще больше смутилась, увидев, что мужчины сидят в предбаннике в чем мать родила.
– Красавица, принеси нам одежду, а то мы немного запачкались, – похрюкивая от смеха, попросил Иверт. – Я есть не хочу. Я бы поспал. А ты как? – Он обратился к конту.
Только сейчас Виктория поняла, что жутко устала, ныла рана на плече, а в глаза словно песка насыпали. До рассвета еще оставалось несколько рысок, можно было подремать.
– Мне принеси пирожков в комнату. А одежду не нужно.
Она накрутила на бедра полотенце, сунула ноги в сапоги и побрела к себе. Иверт, глядя на это, тоже плюнул на условности. Кто их посреди ночи увидит? Воины? Так они для себя ничего нового не найдут.
– Ой, матулечка, – Светика прижала к губам ладошки, с состраданием и болью глядя на свежие шрамы на теле конта, – я сейчас все принесу.
Девушка побежала на кухню, а мужчины направились к лестнице.
– Иверт, хочу, чтобы ты набрал десяток шустрых парней и начал обучать их воевать в горах. Посмотри егерей. Среди них есть толковые мужики. Только старых не бери.
– Зачем?
– Мне нужна разведка и диверсанты, – видя непонимание на лице игуша, Алан пояснил: – Диверсанты – это те, кто может незаметно прийти, нагадить и так же незаметно уйти.
– Мне нравится. Мы так воюем, – растянул губы в улыбке игуш. – Скоро начнется сезон дождей, и Ястреб попробует тебе отомстить. Ты отобрал у него добычу и сделал посмешищем среди наших вождей.
– Именно. Утром обсудим с Рэем. Спокойной ночи.
Иверт только хмыкнул на это пожелание. Ну да, какая ночь, когда небо уже начало сереть.
Виктория стянула с бедер мокрое полотенце, откинула одеяло и рухнула в постель, совершенно забыв, что приказала Светике принести пирожки.
А вот Светика этого не забыла. Девушка, стараясь не шуметь, поставила поднос на стол и на цыпочках приблизилась к кровати, на которой, разметав по подушке отросшие волосы, безмятежно спал конт Валлид. Она нерешительно прикусила губу и тихонько потянула вниз одеяло, раскрывая мужскую грудь с розовыми пятнами от ожогов, мускулистый живот… Постояла, облизывая губы и борясь с искушением, а затем быстро задула свечу, стянула через голову платье и юркнула под одеяло.
Виктория проснулась оттого, что кто-то целовал шею и ласкал грудь. Женщина в мужском теле отстраненно фиксировала
