беседы у гаражей он был в шлеме и стоял ко мне лицом, так что тогда это не бросалось в глаза, но теперь стало ясно, кто послужил источником вдохновения для скульпторов с острова Пасхи.
Я поставил рюкзак на траву, достал оттуда раскладную табуретку, сел на нее и успокоил Дюваля-младшего:
– Не волнуйтесь, в отличие от вас, свой рюкзак я собирал еще в Гатчине, а там с «этим делом» никаких трудностей.
И, достав из рюкзака ноль семь фишмановки и пару бутылок пива, поинтересовался:
– А вы, если не секрет, сюда из каких мест и времен пришли?
– Времена – те самые, когда вы собирали свой рюкзак, а место – село Кесова Гора. Там даже смирновки не купишь, не говоря уж о чем-то лучшем. А искать, кто там гонит, да еще и качественно, у меня просто не было времени. Я же не знал, как быстро вы соберетесь, и поэтому спешил.
– Надеюсь, вы тут не утомились, ожидая меня?
– Что вы, я здесь отдыхаю душой, и мне не составило бы никаких неудобств подождать вас хоть месяц. А ближайшее извержение Поике ожидается только лет через семьдесят, так что спешить пока некуда.
Мы помолчали, потом степенно приняли по сто грамм, закусили и только после этого продолжили беседу.
– Должен выразить вам благодарность, – усмехнулся Роберт. – Если бы ваша дочь с тем верзилой не залетели в десятый век и не инициировали бы этим врожденные способности моего отца, которыми он, к сожалению, так и не научился пользоваться, у меня бы их тоже не было. Да и вообще, они с матерью, скорее всего, не познакомились бы вовсе.
– Взаимно, – кивнул я, – вы ведь отплатили той же монетой, инициировав нас с Георгием Александровичем. Без чего Настя бы вообще не родилась, а лаборант так и остался бы в своем времени.
– Не совсем так, – уточнил Дюваль. – По-моему, запускающим фактором для всей цепочки событий стало нештатное срабатывание установки Арутюняна, а это произошло независимо и от вас, и от меня.
– Вполне возможно. Кстати, мы с Георгием Александровичем были единственными, кому вы, так сказать, передали часть своих способностей?
– Увы, нет. Первым был небезызвестный вам Бадмаев. Но оказалось, что я ошибся, думая, что смогу его инициировать в нужном ключе. Возможность открывать порталы он не приобрел, зато сильно выросли его врожденные способности гипнотизера и экстрасенса. Только потом до меня дошло, что здесь нужны сразу двое, причем из разных миров. Ну а Бадмаев, по-моему, узнав, что кто-то приобрел то, что не удалось получить ему, вообще пустился во все тяжкие. Кажется, вы его недавно?..
– Не совсем я, но да. И, если позволите, еще один вопрос. Как-то я себя чувствую несколько необычно. Не подскажете, с чем это связано?
– Не волнуйтесь, ничего, кроме пользы, причем немалой, вам от пребывания здесь не будет. И вообще, я вам оставляю этот остров и всю остальную Землю в плейстоцене в придачу, за исключением того места, которое так понравилось вашей дочери. Острова Лорд-Хау. Я собираюсь прожить там то немногое время, что мне еще осталось. Но перед этим у меня к вам будет просьба…
Мы с Настей стояли метрах в двухстах от лагеря в десятом веке и смотрели, как Роберт Дюваль открывает портал в место своего последнего пристанища. В общем, все было как у нас, только он все сделал один, никакой напарник ему не понадобился. Бывший человек-птица шагнул на песчаный пляж и, не оборачиваясь, медленно двинулся в сторону небольшой пальмовой рощи на пригорке. И дырка захлопнулась.
– Уф, – сказала Настя, отдуваясь. – Кажется, получилось.
Я не стал спрашивать, что именно, ибо у меня получилось то же самое. Но Настя все же решила уточнить:
– Я попыталась задержать закрытие портала, и у меня это вышло примерно на полсекунды. А потом он еще треть секунды держался сам.
– Не сам, это уже я притормозил его закрытие. В общем, теперь мы с тобой при желании сможем туда попасть.
– Но ведь Роберт просил его не беспокоить?
– А мы и не будем. Но как ты думаешь, зачем он отправился на Лорд-Хау из плейстоцена именно через десятый век? У него наверняка имелось множество других точек привязки. Но нет, он перешел сюда со мной и не возражал против твоего присутствия. Так вот, беспокоить его мы не станем, обещания надо выполнять. Но когда он умрет, теперь есть кому его по-человечески похоронить.
– Как же мы это узнаем?
– По скорости течения времени. Пока он жив и в плейстоцене, оно будет течь с той же скоростью, как в мире, где находятся
