Шестой сон

Его бессознательное всегда считало, что никто не вправе указывать, как ему следует поступать.

Я не могу доверять Ж.К.67, так как не доверяю никому.

По правде говоря, я не доверяю даже себе самому.

В сущности, я… не люблю себя.

Я всегда считал себя слабаком и бездельником.

А если я не люблю себя, то как могу любить других?

От этой мысли ему стало не по себе, но вместе с тем он ощутил, что впервые честен перед собой.

Сегодня на моих глаза мое бессознательное вывело из строя «будущего меня»…

Жак Кляйн-младший склонился над Жаком Кляйном-старшим.

Я его заклятый враг…

Пытаясь совладать с эмоциями, он подумал, что в сорок семь лет надо бы примириться со странностью своей судьбы, вместо того чтобы пытаться подогнать свою жизнь под некий общий стандарт.

Примириться с причудами своих родителей и перестать на них обижаться.

Примириться со своей внешностью.

Примириться с жизненными невзгодами.

Вилфрид, Киамбанг и даже фармацевтические компании помогли мне познать мою подлинную сущность.

Примириться с несправедливостью и предательством – они тоже помогли мне стать тем, кем я являюсь сейчас.

Мне даже не нужно больше мстить, так как лучшей местью им станет мой успех.

Я способен на это, потому что я замечательный, неподражаемый, отважный человек. Еще никто прежде не делал того, что я делаю сегодня. Я добился успеха там, где мама потерпела неудачу. Я лучший. А кроме того, я изобрету способ, который позволит мне получить помощь от другой прекрасной личности – «будущего меня»!

Преодолевая страх быть пораженным одной из молний, по-прежнему сверкавших вокруг, Жак-младший приподнял за плечи Жака-старшего:

– Что ж, я все понял: теперь я знаю, кто в моей команде. Я доверяю вам, Ж.К.67, и больше не буду внимать моему бессознательному, под личиной мудреца которого скрывается всего лишь реваншист, трус и мазохист.

Он нежно гладил рукой лицо «самого себя», пока тот не открыл глаза.

– Я верю в вас, – произнес Ж.К.47.

– Тогда для начала обратись ко мне на «ты», – ответил Ж.К.67, улыбнувшись. – Думаю, пришло время нам обоим оставить эти церемонии.

– Извините… Извини меня. Мое бессознательное всегда руководило моими поступками, а теперь я пытаюсь поменять ситуацию.

– Мне известно, что представляет из себя твое бессознательное, ведь у меня было такое же. Еще недавно оно было тебе хорошим советчиком, но сейчас почувствовало во мне соперника. В его неприязни по отношению ко мне есть доля ревности.

Они смотрели на куст красных нейронов, по которому все еще пробегали электрические огоньки.

– Я попытаюсь им управлять. Мое сознательное сильнее бессознательного – оно может заставить его замолчать.

Постепенно красный куст перестал дрожать, успокоился. Ж.К.67 поднялся на ноги, он был совершенно невредимый.

– А сейчас нужно незамедлительно действовать.

– Опять одно и то же. С тобой, Ж.К.67, мы вечно куда-то спешим. Моему телу угрожает опасность, так?

– Нет, но ты должен почтить своим присутствием одну встречу. Сегодня твой день рождения. Тебе исполнится сорок восемь лет. А ведь именно в твой день рождения, если ты помнишь, состоялся наш первый разговор.

– Боже! В полночь. Который сейчас час снаружи?

– Без семи минут полночь.

73

Сенойская песня сливалась с симфонией «Из Нового света» Дворжака.

На приборе для контроля высвечивались все те же показатели.

Тело Жака Кляйна плавало в холодной соленой воде.

На электроэнцефалограмме был мю-ритм с частотой 13 герц.

Шарлотта, закрыв глаза, шептала импровизированную молитву.