поклонялись.
– Тем паче, как я вижу из туристического проспекта, храм сильно отличается от его «коллег» на острове, – заметил Каледин, погладив изъеденную морской солью тёплую поверхность камня. – Совершенно другая планировка. Он возведён из кораллового известняка, и это удивительно… как вообще в те времена было возможно дотащить огромные глыбы в полсотни тонн каждая сюда из моря, и главное – зачем? Гораздо проще построить помещение на берегу. Сколько же требуется людей, дабы перенести каменные блоки подобного веса? Неясно. И вот ещё что странно – тут были громадный храм, большое древнее поселение. Почему археологи не нашли человеческих скелетов? Есть культовое здание, есть руины жилищ, осколки амфор. И куда же делись люди? Учёные утверждают, что символы и назначение культа неизвестны, любая информация о божествах отсутствует. Однако труп девушки намекает на жертвоприношение.
Послышалось снисходительное покашливание.
– Со своей стороны, гешафтен, хочу тоже внести пять пфеннигов, – надменно заявил Хайнц Модестович. – Лично меня повергает в смятение следующее – почему на таком маленьком архипелаге построено столь безумное количество храмов? Помимо Та’Хаджрата, на Мальте существуют также Бордж-ин-Надур, Кордин, Таль-Кади, Тас-Силдж, храмовый комплекс Джгантия на острове Гозо. И это только сохранившиеся – многие святилища подверглись разрушению в девятнадцатом веке невежественными крестьянами, расчищавшими места для пастбищ. Все храмы спланированы в одной и той же форме листа клевера. Ощущение-с, что Мальта являлась священным островом, настоящим Иерусалимом для неизвестной нам цивилизации. Более того, с раннего утра, пока вы изволили почивать (
У Алисы вытянулось лицо. Круто развернувшись, она заговорила по-английски с одним из охранников музея. Затем начала обходить храм по часовой стрелке, что-то бормоча под нос. Шварц замер на полуслове с открытым ртом.
– С фроляйн это вообще часто? – спросил он Каледина.
– Чаще, чем мне хотелось бы, – ответил Фёдор и невозмутимо добавил: – Она у нас, знаете ли, ламаистка – считает, что в неё переселилась душа любимой собаки Будды Шакьямуни. Поэтому такие приступы не редкость, и обоняние у дамочки просто замечательное, диву даёшься. Кстати, надеюсь, у вас дома нет кошки или вроде того?
– Есть, а что?
– Будьте осторожны… она иногда и на запах броситься может. А зубы острые.
Хайнцу Модестовичу несколько поплохело. Он списал это чувство на среднее качество завтрака. Через четверть часа Алиса вернулась. Не обращая внимания на мужчин, она достала яблозвон и опять заговорила на английском. Шварц тактично отошёл. Разговор длился минут пять; закончив беседу, фон Трахтенберг вспомнила о существовании коллег.
– Простите меня, господа, я звонила в Лондонский музей. Именно английские колонизаторы первыми обнаружили эти храмы на Мальтийских островах – правда, ввиду своей дремучести, сочли их свалкой мусора.[20] Впоследствии тут широко велись раскопки и исследования, в том числе и совсем недавно. Собственно, узнала я следующее, что подтвердило мои подозрения: примерно в трёхтысячном году до нашей эры в этом районе произошло сокрушительное землетрясение – такой мощности, что цунами затопило целые участки прибрежных районов Африки и Сицилии. Как обычно случается при сильных катаклизмах, часть земель оказалась под водой, а часть, напротив, поднялась на поверхность – включая, собственно, и Мальту. Отсюда следует вывод…
Каледин в изумлении воззрился на камни Та’Хаджрата.
– О Боже мой… храмы первоначально были построены… НА ДНЕ МОРЯ!
– Именно, – кивнула Алиса. – А потом уже, благодаря катастрофе, оказались на суше. Это объясняет и тропинки, ведущие от них к берегу. Другое дело, легче от моего открытия не станет. Мы не можем сообразить, кто воздвиг храмы на земле, а уж строить их в море на глубине около ста метров значительно сложнее… вообще невозможно.
