Лорд Бездны ничего не сказал, он ударил снова, наотмашь по лицу, и проклятие острого поноса сорвалось с языка неосознанно.
– Тэека акахаа махэхэере! – я практически выплюнула его, а вот формулу закрепителя добавила очень даже осознанно, да и с удовольствием, если говорить откровенно: – Анахема адаэнесе эт дактум даэнас секеэ ородусмун фиерри!
Глаза лорда Бездны округлились! Лицо, освобожденное от защитной чешуи, побелело, потом покраснело… Он фактически уронил меня, и схватившись за живот, отступил на два шага… В животе все забурчало довольно громко…
– Ты! – прошипел лорд.
– Вы меня ударили, – приложив похолодевшую от всего ладонь к щеке, я встала.
Испуганно, и ожидая худшего, посмотрела на сражающих. Плохого я ожидала зря – и Риан и Эллохар теперь действовали жестче, магистр Смерти использовал магию, лорд директор доводя каждый удар до немыслимой быстроты, заставил лорда уйти в глухую оборону. Быстрота, спонтанность, четкость в исполнении и резкий отход назад, чтобы ринувшийся в атаку лорд, упустил маленькую смертоносную деталь – когти высшего демона. Эллохар ударил со спины, и потрясенный лорд, с чьего лица вдруг посыпалась защитная чешуя, с некоторым изумлением уставился на окровавленные черные когти, словно выросшие из его груди…
Риан на смерть врага не любовался – четкий удар, и голова первого раненного рассталась с телом. Эллохар сделал то же. И не успела голова второго лорда упасть на каменный пол, как двумя огненными тенями, магистры оказались рядом со мной.
– О, – протянул Даррэн, глядя на красного от натуги, но все еще сдерживающегося лорда Бездны, – Дэя, прелесть моя, только не говори что это проклятие крайне дурно пахнущей смерти.
– Смерть вообще не благоухает, – ответила я, не отрывая встревоженного взгляда от Риана.
Мне была видна только изрезанная рубашка, но черные вздувшиеся вены на лице магистра говорили о многом. О слишком многом.
– Жить буду, – Риан потянул меня к себе, обнял, и, зарывшись лицом в мои волосы, прошептал, – могла бы и согласиться.
– Снять проклятие? тоже шепотом спросила я.
– Да, – глухой, злой голос.
– Я не могла, Риан, – отстранившись от его груди, вскинула голову, взглянула в черные, как само темное искусство, чуть мерцающие глаза, и добавила, – ты не понимаешь, я не смогу жить без тебя. Я просто не смогу… Это страшно, очень страшно осознавать как много ты значишь для меня, но наверное, я стала смелее. Ты вся моя жизнь, Риан…
И в непроницаемо черных глазах я вдруг прочла невероятный ответ
– я была для него тем же. И, наверное, даже больше. А еще я увидела на его губах улыбку, счастливую, но такую торжествующую!
– М-да, – насмешливо протянули рядом. – Зря, очень зря, прелесть моя, ты ему это сказала. Теперь пощады не жди.
Я вздрогнула и изумленно посмотрела на магистра. Демон, подмигнул с высоты исполинского роста, и пояснил:
– Прелесть моя, он на тебя дышать боялся, пока верил, что ты его не любишь, а теперь сомневаюсь, что тебе удаться избежать знакомства с собственническим, властным и очень специфическим характером лорда Риана Тьера, который он, больше явно скрывать не будет.
– Заткнись, – мрачно приказал магистр, – мне в любви признаются, а ты все портишь.
– Я – нет, – посмеиваясь, парировал магистр Смерти, – но кое-кто отказывается портить воздух и собирается призывать шверов.
– Не призовет, это Излом, – не отрывая от меня взгляда, произнес, Риан, и выдохнул: – Продолжай.
Я улыбнулась, он улыбнулся в ответ… Окружающее медленно, но верно стало терять свою значимость, ровно до слов магистра:
– Глаза закрой.
Резко повернулась в сторону последнего лорда Бездны, который уже вернул зрение, и сейчас, одной рукой держась за живот, второй извлек клинок.
– Риан, – выдохнула я, – а может…
– Нельзя, родная, – тихо ответили мне, – он считает Эллохара своей добычей, а для них это святое, он не остановится, пока не убьет. Даже если разум скомандует остановиться, инстинкты рано или поздно возьмут свое. Его нельзя оставлять.
И тут мы услышали невероятное:
– Я не аргатаэрр, мы клан харшасса.
