— Чего ждем?
— Так вас сейчас сжигать будут! — сообщила госпожа Торникай.
— Да? — Удивление мое все возрастало. — А кто?
— Так священник новый, — просветил господин Гобс.
Что-то смутно припоминаю. Вроде мэр говорил про священника и других магов, и…
— Так, — хмуро проследила за тем, как господин Улин последние покупки из двуколки в лавку переносит, — это он прямо сейчас делать собирается?
Словно в ответ на мой вопрос раздался колокольный звон. Толпа раздвинулась, открывая моему взору строящийся у фонтана постамент с громадным костром вокруг. Точнее, костра еще не было — только вязанки дров устанавливали, и вокруг всего этого суетилась парочка священнослужителей.
— Тьма, и правда жечь! — восхитилась черная ведьма. — Это же мне платье нужно надеть по регламенту, волосы уложить в растрепанные лохмы, помаду стереть и вообще… — Толпа закивала, предвкушая развлечение. — Но сначала зелье, его уже ставить нужно, чтобы до завтра было готово.
Кивки прекратились, толпа напряглась.
Госпожа Торникай внесла предложение:
— Так мы их задержим?
— Да, — согласилась я. — На часик примерно, чтобы я все успела.
И взяв на руки совершенно белого и голубоглазого Гардэма, который мне весь образ черной ведьмы портил, я отправилась в лавку. Здесь, перехватив господина Улина, попросила зайти завтра утром. Отец шести дочерей радостно согласился, поблагодарил и вышел, пожав призрачную лапу Дохрая на прощание. Ну никакого пиетета и страха в отношении черной магии! Куда катится мир?
На обед поставила суп для себя и накидала в миску свежей рыбы для Гардэма.
Кот, радостно мурлыкая, метнулся было к вожделенной еде, но…
— Стоять, — скомандовала черная ведьма, протирая руку спиртом.
Как же меня бесит кровопускание! Действительно бесит! Ненавижу я это, да делать нечего.
В лавке звякнул колокольчик, после чего кто-то забился в стекло, а в мою кухню вошел Арвейн. Белый маг застыл в проходе, глядя на урчащего голодного хранителя белого источника и меня с ножом в руке.
— Телль? — прозвучало удивленное.
— Где влюбленная живность? — Мне правда стало интересно.
— На пороге, — скривился маг.
— А-а, — протянула понимающе и направила острие обработанного спиртом ножа к обработанному спиртом пальцу.
— Телль, что ты делаешь? — изумился мэтр белой магии.
— Когти отращиваю, — предельно честно ответила ведьма.
— У тебя же накладные есть, — напомнил белый.
— У меня есть, у Гардэма нет, — максимально подробно ответила и…
И прижала острие ножа к пальцу… Ненавижу это дело! Ненавижу и все тут! Тьма!
— Телль, убери нож, — неожиданно занервничал Арвейн.
И это так взбесило, что я надавила сильнее, прокалывая кожу, после чего, убрав нож, кривясь, выдавила несколько капель. Капли упали на рыбу, и ведьма скомандовала:
— Гардэм, жрать.
Кот очень странно на меня посмотрел.
— Жрать, говорю, это тебе с когтями поможет.
Из потолка высунулся Дохрай, видимо, ему тоже стало любопытно. А вот белый дух продолжал странно на меня смотреть.
— Жри — кому сказала! — психанула раненая черная ведьма. — Иначе это будет последняя свежая рыба в твоей жизни!
И тут со стороны белого донеслось:
— Ты говорила с Элим!
Устало посмотрев на мага, я мрачно пояснила:
— Это не я с ней, это госпожа Анарайн снизошла до крайне неприятной беседы. Гардэм!
Белый кот для начала жалобно посмотрел на меня. Топнула ногой и продемонстрировала жест, означающий «никакой к Тьме
