видел старую столетнюю сосну, идем к ней!
У Фириата загорелись глаза, он напоминал мне охотничью собаку, идущую по следу. Да и у меня самого азарт разгорелся с удвоенной силой. К старой сосне мы направились почти бегом. Фириат обошел по кругу это высокое дерево с оплывшим смолой стволом, а затем обнял ствол руками. Стоял он неподвижно с закрытыми глазами минут десять, потом отодвинулся от дерева и разочарованно проговорил:
– Не слишком-то много помнит эта сосна про дубы. Лесной пожар она хорошо запомнила, так как обгорела тогда сильно, но о том, что было раньше, – лишь обрывки невнятные. Да, росли когда-то в этом лесу дубы, когда эта сосенка была совсем юной. Но, где точно, она не может вспомнить, да и к зиме уже готовится – она еще не заснула, подобно лиственным, но откликается лениво-лениво.
– Значит, шансов нет? – огорчился я.
– Погоди расстраиваться раньше времени. Нужно просто поискать тех, кто старше этой столетней сосны.
– Но ты же сам говорил, что это самое старое дерево!
– Вот именно что дерево. Но в лесу, кроме деревьев, есть еще животные, и птицы, и травы, и мхи, и грибы, и лесные духи. Твоя задача не так просто решается, придется искать обходные варианты.
Еще час мы с эльфом ходили по лесу. Фириат прислонялся к стволам, прикладывал ладонь к толстому слою мха, к лишайникам, пока вдруг не произнес восторженно:
– Вот кто нам поможет! – Он указал рукой на сухой гриб-опенок, росший на стволе.
– Но он же совсем не старый. Дерево молодое, а грибу на нем наверняка нет и года!
– Типичная ошибка, – рассмеялся Фириат. – Грибное тело выросло лишь этой осенью, но подземная грибница существует сотни лет. Соседние деревья сообщили мне, что знают эту грибницу всю свою долгую жизнь. Грибница служит для соседних растений не только корневой системой, но через нее деревья, травы и кусты обмениваются информацией между собой. Согласуют время цветения, чтобы процесс не шел вразнобой и пыльца не пропала зря. Взамен за эту помощь деревья подкармливают грибницу. Общаться с грибами напрямую я не умею, жрецы меня этому не научили. Зато я могу воспользоваться услугами вот этой симпатичной березки, пока она еще не уснула на зиму.
Фириат обнял ствол, закрыл глаза, постоял минуту и радостно сообщил:
– Готовь лопату! Мы нашли клад!
Эльф быстро зашагал в сторону дороги и остановился в неприметном месте. Я скептически осмотрел участок. Никаких признаков стоявшего здесь когда-то дуба. Но Фириат был уверен в своей правоте:
– Не сомневайся, дерево показало мне именно это место. Грибница узнала об этом когда-то от того самого раздвоенного дуба – как тут раскапывали землю и рвали корни, как металл пропитывал почву. Образ очень четкий, грибница хорошо сохранила воспоминания.
Мы сходили в ближайшее село и выпросили у первого встречного селянина пару лопат на день. Затем вернулись и принялись за работу. Клад оказался зарыт на глубине около метра – проржавевший большой котелок, завернутый в сгнившее тряпье. Котелок был полон серебряных монет. И хотя монеты почернели от времени и сырости, но вполне годились. Фириат задумчиво покрутил в руках несколько кругляшков, оттирая с них грязь, и сделал заключение:
– Самые новые монеты относятся к эпохе гражданской войны. Вот на этой профиль Клариссы Молштен, королевы Холфорда.
– Разве в Холфорде были короли? Я думал, в городе всегда правили наместники Императора.
– Королей не было, – поправил меня Фириат. – Была одна королева, Кларисса Молштен. Она после смерти Марка Завоевателя не признала нового наместника. Заручившись поддержкой влиятельных вельмож, она распустила Совет Рыцарства и объявила себя королевой Холфорда. Император долго не вмешивался в положение дел в западной части Пангеи. Может, имелись заботы посерьезнее – именно в те времена случилось восстание эльфов дроу под предводительством Смириала Гордого, да и орки примерно тогда же попытались вернуть себе Хребет Владык. Все изменилось в одночасье, когда уже постаревшая Кларисса издала указ, по которому титул правителя Холфорда мог наследоваться только ее потомками. Император сразу «вспомнил», что власть в Холфорде принадлежит Клариссе не по праву, и направил в город армию. От Клариссы разом отвернулись ее сторонники, а защитники города практически в одночасье переметнулись на сторону противника. Император тогда проявил к пленнице снисхождение и сохранил ей жизнь. Говорят, он по достоинству оценил итоги правления королевы – при ней Холфорд стал больше и богаче. Поэтому Кларисса провела остаток своих дней в заточении в одном из своих замков, но род Молштенов не пострадал.
Котел с монетами казался неподъемным. Даже вдвоем с эльфом мы с трудом смогли оторвать его от земли. Поэтому Фириат предложил отсыпать наши части монет:
– Земля принадлежит герцогу Кафиштену, поэтому по закону половина клада должна достаться герцогу. Предлагаю половину монет отдать лично в руки высокородной леди Камилетте Кафиштен, как законной представительнице дворянского рода, а вторую половину поделить между нами.
Мы так и поступили. Эльф принес крепкий мешок, и я отсыпал ему примерно четверть монет. Фириат, согнувшись под тяжестью серебра, побрел в лес и вернулся налегке с пустым мешком минут через двадцать. В пустой мешок я отсыпал свою часть монет и понес к себе. Мешок весил килограммов двадцать. Насыпав полный кошелек почерневшего серебра, остальное я спрятал под кроватью.
