Маг герцога встревожился. Он попросил принести стакан с приготовленным отваром, а также настойки, которыми фальшивый лекарь поил благородную леди. Старый маг долго с опаской принюхивался, даже лизнул один напиток кончиком языка. И успокоил всех: неизвестный лекарь давал начальнику охраны обычный отвар из полевой ромашки, календулы и меда – то есть именно то, что применяют для лечения горла. Лекарства для Камилетты маг тоже признал безопасными и даже рекомендовал периодически кашляющей и сморкающейся дочери герцога продолжить их принимать.
Все это было очень странно. Зачем неплохому, судя по всему, лекарю понадобилось подделывать рекомендательное письмо герцога и поступать на службу в такую глухомань? Да и подделать письмо с печатью непросто, нужно видеть оригинал. И перед этим еще и точно знать, что в замке имеется подобная вакансия…
Мазуро Кафиштен предположил, что лекаря подослал один из влиятельных дворянских родов. Скорее всего, Ворсхлеты. Может быть, Разолейны. Со смертью Рупперта, старшего сына герцога Мазуро, вопрос о кандидате от рода Кафиштенов на роль будущего главы Холфорда оставался для всех загадкой. Другие дворянские фамилии дорого бы отдали за такую информацию. Как и за информацию, какие члены Совета Рыцарства лояльны роду Кафиштенов, и с кем герцог планирует породниться для получения дополнительных голосов во время будущего голосования. Видимо, шпион получил задание следить за дочкой герцога, но ни в коем случае не вредить – открытая война с Кафиштенами в планы таинственных нанимателей не входила.
Все в рассуждениях Мазуро Кафиштена выглядело логично, и других версий ни у кого из собравшихся не возникло. Герцог успокоился и отпустил всех, велев позвать егеря и казначея – обсудить завтрашнюю охоту и денежные дела.
К вечеру по замку распространилась тревожная весть – уже полдня не могли найти казначея Мильхеля! Герцог просто собирался поговорить с ним о финансовых отчетах Липляра, но в рабочем кабинете Мильхеля не оказалось, а в комнате царил полнейший беспорядок – похоже, казначей в спешке собрал вещи и покинул замок.
Мазуро Кафиштен пришел в бешенство! Оказывается, он знал сбежавшего казначея не один десяток лет и полностью доверял тому. Более того, герцог проговорился, что именно казначей был его соглядатаем, который втайне от управляющего информировал главу рода о положении дел в удаленном замке. Мазуро, взяв с собой только своего мага и трех самых близких телохранителей, направился в подземелье для самого серьезного разговора с управляющим. Но они вернулись обратно буквально через пару минут. Герцог был в ярости! Управляющий Липляр ничего им не сказал. Он давно повесился в чулане…
До самого вечера герцог лютовал, срывая свою злость на слугах за малейшие провинности. Один из охранников замка был избит до полусмерти телохранителями герцога и лишен месячного жалованья за то, что отлучился со своего поста во время караула. Влетело и слугам за нерасторопность, и конюху за нехватку овса у лошадей. Не вовремя обратившийся к герцогу местный селянин, который пришел с какой-то просьбой, был жестоко порот кнутом и вышвырнут за ворота. Весь вечер в замке все ходили по струнке, боясь лишний раз попасться на глаза разгневанному хозяину.
А на следующее утро в мою дверь постучался Герг – один из телохранителей герцога. Он сообщил, что меня вызывает Мазуро Кафиштен. Я сильно встревожился. Хотя повода для нареканий на меня вроде бы не было, но мало ли – вдруг герцог или его страшный маг заинтересовались моим прошлым и сумели раскопать что-то. Особенно я занервничал, когда Герг направился не в покои герцога, а почему-то в подвалы замка.
Мы пришли к чулану, в котором вчера повесился Липляр. В колеблющемся свете тусклого факела я разглядел, что в комнате находится сам герцог, двое его телохранителей и маг. На столе перед ними лежало мертвое тело бывшего управляющего. На толстой короткой шее мертвеца отчетливо проступали черно-синие следы веревки.
Я со всем почтением поздоровался с герцогом, а потом приветствовал остальных. И опять ощутил при приближении к старому магу странное чувство – то ли сильный страх, то ли жуткую неприязнь. Я на секунду встретился с ним взглядом и понял, что он меня внимательно изучает.
– Вс-се-таки паладин, как я и предполож-ш-шил вч-шера, мой герц-с-сог, – не стесняясь моего присутствия, сообщил обо мне этот жуткий маг.
– Именно то, что тебе и требовалось, Глисс, – ответил герцог, потирая озябшие запястья. – Сейчас нет времени искать других людей, владеющих жреческой магией. Петр, ты ведь раньше разговаривал с мертвыми?
Смысла врать не было никакого, поэтому я честно ответил:
– Да, мой герцог. Много раз. Я почти каждый вечер посещаю ваш родовой склеп – под действием темной магии старого Феофана Алхимика там поднялась нежить. Я успокаиваю мертвецов, отправляю их к богине смерти Моране.
– Да, мне про это рассказывала моя дочь. Хорошо. Тогда тебе не составит труда вызвать дух умершего управляющего. Мне нужно поговорить с ним.
– Обычно я общался с уже ожившими мертвецами. Но я попробую.
Я опустился на одно колено и произнес молитву богу силы Тору. Почувствовал, как и всегда, отдачу от молитвы – ощущение переполняющей меня энергии и уверенности в своих силах. Краем глаз я отметил, что лысый маг отошел на пару шагов от меня и при этом морщился, как будто от боли. Он вообще сильно отличался от остальных собравшихся здесь людей. Сейчас я четко осознавал, что старик поглощает исходящий от меня свет, а сам как бы излучает тьму и зло.
Но мне сейчас было не до размышлений о его странной природе, я изо всех сил старался связаться с духом, ранее обитавшим в лежащем рядом со мной мертвом теле. И… не получал ответа! Никакой реакции не было – как будто передо мной не мертвое тело, а кусок бревна или камень. Еще несколько минут я продолжал бесплодные попытки вызвать дух управляющего, но в результате был вынужден признать свое бессилие.
